Nazi Sites around Pariser Platz and Reichstag

The Brandenburg Gate in a Nazi poster and my students from the Bavarian International School during our 2018 annual trip. The first instance that highlights the Brandenburg Gate's role in Nazi propaganda was the Torchlight Parade held on January 30, 1933, commemorating Hitler's appointment as Chancellor, which was conducted under the arches of the Gate. It involved approximately 60,000 SA and ϟϟ men marching in torchlit ranks, and was widely captured and disseminated by media, showcasing Nazi dominance and the dawn of a new era. This spectacle was a tangible demonstration of the Nazis' power, depicting them as a formidable and unified force. As Richard J. Evans argues, this spectacle was strategically orchestrated to symbolise the beginning of the Nazi era, aiming to inculcate in the German populace a sense of awe and acquiescence towards the new regime. The parade was extensively covered in contemporary newspapers and newsreels, imprinting the Nazis' intended image of power and unity on the national psyche.
Moreover, the Nazis made strategic use of the Brandenburg Gate during their annual Labour Day parades. The diary entries of Joseph Goebbels, the Propaganda Minister, reveal that the location of these parades was deliberately chosen. Goebbels noted in his diary entry dated May 2, 1937, "The parade was a grand display of the strength of our movement... the choice of the Gate helped to elevate it." By staging these parades at the Gate, the Nazis visually aligned their ideologies with the spirit of German labour and manufacturing prowess, reinforcing their populist narrative. These parades were covered widely in Nazi-controlled media outlets like the "Völkischer Beobachter", maximising their propaganda impact.As part of the transformation of Berlin into the so-called "world capital Germania", the gate was to be located on the east-west axis and a seven-kilometre section between the Brandenburg Gate and Adolf-Hitler-Platz (Theodor-Heuss-Platz today) was expanded and put into operation in 1939. In the further expansion of the East-West axis the side pillared halls were to have been removed from the Brandenburg Gate and the traffic then would not only have passed through, but also around the gate. 

During the time of two totalitarian dictatorships. The depiction of the Quadriga, the statue atop the Brandenburg Gate, in Nazi-controlled media was another aspect of their propaganda strategy. The Quadriga, depicting the goddess of victory driving a chariot, held immense symbolic value. When the Nazis controversially remilitarised the Rhineland in March 1936, a move that directly violated the Treaty of Versailles, they employed the Quadriga's imagery as a tool of propaganda. Photos of the Quadriga were widely circulated in newspapers such as the "Berliner Illustrirte Zeitung," implying that the remilitarisation was a 'victory' for Germany. This manoeuvre sought to depict the Nazis as the torchbearers of German pride and resilience. Bachrach, in her book The Nazi Olympics: Berlin 1936, posits that the dissemination of the Quadriga's images was a deliberate tactic to align the provocative foreign policies of the Nazis with the nationalistic spirit of victory embodied in the Quadriga. To reinforce her argument, Bachrach refers to various editions of "Berliner Illustrirte Zeitung" from 1936, showing how the Quadriga's images were prominently featured following major policy. During the war in 1942 a plaster cast was taken from the Quadriga, a chariot drawn by four horses sculpted by Johann Gottfried Schadow; through bombing and the battle for Berlin the Quadriga was severely damaged several times. In fact, of Schadow's original work only a horse's head was preserved which is on display today in the Märkisches Museum. The building itself was damaged with a pillar shot up. The state of the Brandenburg Gate at the end of the war also played a role in Nazi propaganda, albeit from a defensive standpoint. After the Gate's destruction, especially the missing Quadriga, it served as a symbol of German devastation in Allied propaganda. Yet, Hitler's last propaganda minister, Werner Naumann, attempted to use this destruction for a final act of Nazi propaganda. Naumann compared the subsequent restoration of the Quadriga to the prospective resurgence of National Socialism. This narrative is documented in Naumann's post-war letters, now preserved in the German Federal Archives. His correspondences, particularly a letter dated February 3, 1951, underline his efforts to galvanise remaining Nazi sympathisers by drawing parallels between the restoration of the Quadriga and the potential resurrection of the Nazi ideology.

From the first British cover of the bestselling 1992 thriller by Robert Harris set in a world in which Germany won the war to providing the inspiration for the entrance to a millionaire's estate on Xiaoyun Road here in the capital of 'communist' China. 
Before the war Pariser Platz was the grandest square in Berlin, flanked by the American and French embassies, the finest hotel (the Adlon Hotel), the Academy of the Arts, and several blocks of apartments and offices. During the last years of the Second World War all of the buildings around the square were turned to rubble by air raids and heavy artillery bombardment. The only structure left standing in the ruins of Pariser Platz was the Brandenburg Gate, which was restored by the East Berlin and West Berlin governments. After the war and especially with the construction of the Berlin Wall, the square was laid waste and became part of the death zone dividing the city. When the city was reunited in 1990, there was broad consensus that the Pariser Platz should be made into a fine urban space again. The embassies would move back, the hotel and arts academy would be reinstated, and prestigious firms would be encouraged to build round the square. Under the rules of reconstruction, eaves heights had to be twenty two metres, and buildings had to have a proper termination against the sky. Stone cladding was to be used as far as possible. Interpretations of these constraints, however, have varied to a great extent.

Pariser Platz during the official reception of Queen Wilhelmina of the Netherlands in May 1901; within two decades she would provide sanctuary for Kaiser Wilhelm II after his abdication. The square was named after the French defeat at the hands of the Anglo-Prussians in 1815 and now is again the main square in Berlin, after having fallen within the so-called 'Death Strip' during the time of the Berlin Wall. It had suffered severe damage during the war, especially during its last days during the Battle of Berlin. The East German regime had the remaining buildings demolished before the Berlin Wall was built with only the rear part of the Palais Arnim preserved. After the fall of the Wall in 1993, the reconstruction of the square was a matter of controversy leading to it being rebuilt according to the design specifications of Bruno Flierl and Hans Stimmann, supplemented by the specifications of the Berlin Senate which required that the height of the buildings not exceed 22 metres and that only vertical windows be used in the new buildings and that a maximum of fifty percent of the facade area be made of glass in order to tie in with the “golden days” of the square.

During my Bavarian International School 2018 class trip and Provisional President Friedrich Ebert saluting returning troops from the war exactly a century earlier on November 10, contributing to the so-called stab-in-the-back myth (Dolchstoßlegende) with the declaration that "no enemy has vanquished you" (kein Feind hat euch überwunden!) and "they returned undefeated from the battlefield" (sie sind vom Schlachtfeld unbesiegt zurückgekehrt). The latter quote was shortened to im Felde unbesiegt ("undefeated on the battlefield") as a semi-official slogan of the Reichswehr. Ebert had meant these sayings as a tribute to the German soldier, but it only contributed to the prevailing feeling that Germany had been betrayed at home, widely believed and promulgated in right-wing circles that the German Army did not lose the Great War on the battlefield but was instead betrayed by the civilians on the home front, especially the republicans who overthrew the monarchy in the German Revolution of 1918–19. Advocates denounced the German government leaders who signed the Armistice on November 11, 1918, as the "November Criminals" (November­verbrecher). 

During the March 1920 Kapp putsch and the same site today, looking towards Unter der Linden. On March 13, 1920 Walther von Luettwitz personally activated a putsch, ordered Freikorps units into Berlin, and designated New York-born Dr. Wolfgang Kapp the new Chancellor. Kapp had been a member of the right-wing DNVP and, with like-minded individuals such as Erich Ludendorff, Colonel Max Bauer, and Waldemar Pabst, formed the Nationale Vereinigung (National Union) in October 1919. He was dedicated to the removal of the Republic and creation of a conservative dictatorship. At the start of the putsch, the legal government fled to Stuttgart. Because of insufficient preparations, the putschists failed to secure the support of Berlin’s bureaucracy, including the Reichsbank, and were greeted on March 14 by a general strike that doomed the action. Kapp resigned on March 17 and, with imprisonment threatening, fled to Sweden. When the 1922 trial of Traugott von Jagow, Kapp’s Interior Minister, fostered the view that the putschists had acted only as patriotic Germans, Kapp came home. Seriously ill with cancer, he surrendered to the Supreme Court and died before his case was decided. As aftermath to the foiled putsch, Germany’s internal politics were polarised: the Right became more adamant in its disapproval of the Republic, while the Left demanded resumption of the November Revolution. The uprising in the Ruhr of a so-called Red Army, a by-product of the putsch, compelled the hapless government to rely on the same Freikorps units that had just tried to displace it. German voters discerned the impairment of purpose. When elections were held in June 1920, the Weimar Coalition lost its majority; it would never regain it.

The site during the last stage of the Battle of Berlin. The "Altbau" from the IG-Farben building behind the T34/85 is now a Starbucks; it can be seen on the right when Goebbels had spoken in front only months earlier on the Tag des Deutschen Volkssturm of November 12, 1944. 

From the same spot at the other direction towards the Adlon with the Volkssturm marching and my students from our 2016 Bavarian International School trip. It was here at the Pariserplatz that 

the wounded were laid in the street wrapped in blankets. German Red Cross nurses and BdM girls continued to treat them. Just to the north, Soviet guns blasted into submission a group of doomed ϟϟ still holding out in a building on the Spree. In all directions, smoke from ruins continued to deform the sky. Red Army soldiers flushed out Wehrmacht, ϟϟ, Hitler Youth and Volkssturm. They emerged from houses, cellars and subway tunnels, their faces almost black with grime and stubble. Soviet soldiers shouted, `Hande hoch!' and their prisoners dumped their weapons and held their hands as high as possible. A number of German civilians sidled up to Soviet officers to denounce soldiers who continued to hide. Vasily Grossman accompanied General Berzarin to the centre of the city. He was staggered by the scale of destruction all around, wondering how much had been wrought by American and British bombers. A Jewish woman and her elderly husband approached him. They asked about the fate of Jews who had been deported. When he confirmed their worst fears, the old man burst into tears. Grossman was apparently accosted a little later by a smart German lady wearing an astrakhan coat. They conversed pleasantly. `But surely you aren't a Jewish commissar?' she suddenly said to him. 

Beevor (393) The Fall of Berlin 1945

Colour footage of the Nazis' triumphal procession January 30, 1933 upon Hitler's appointment as Chancellor. From dusk to midnight that day, tens of thousands of jack- booted, brown-shirted storm troopers, flaming torches held high, drums beating, bands playing, paraded through Berlin. The “river of fire,” as one observer described it, passed thunderously through the Brandenburg Gate, turning down Wilhelmstrasse, past the Presidential Palace and the Reich Chancellery. From a window in the Presidential Palace, the aged Reich president, Field Marshal Paul von Hindenburg, watched the seemingly endless procession in bewilderment as farther along, in front of the Reich Chancellery, the massed storm troopers raised their right arms and voices in salute to the slight figure in formal dress standing at a Chancellery window—their leader, newly appointed chancellor of Germany, Adolf Hitler.

On 30 January 1933, the night of Hitler’s appointment to the chancellorship, massed Nazi marchers, mostly stormtroopers, poured through Berlin streets to the Brandenburg gate, waving torches and singing. They moved on past the Reich Chancellery where Hitler and Hindenburg stood on a balcony. Now the exodus began in earnest. Playwright Bertold Brecht left quickly for Vienna. Kurt Weill and Lotte Lenya, of “Three-Penny Opera” fame, fled to Paris. A number of conductors and composers fled to Switzerland or America. The unique, feverish, turbulent, and recklessly hedonistic Berlin of the twenties was gone.

Otis C. Mitchell (116): Hitler's Stormtroopers and the Attack on the German Republic

 

When Hitler had been appointed Chancellor January 30, 1933, SA troops marched through. This painting by Arthur Kampf depicting this march makes a number of appearances in the video game Return to Castle Wolfenstein.

 

From a 1938 postcard and exactly 80 years later

On August 1st 1936 Hitler opened the Summer Olympic Games held in Berlin (and my students during my 2013 Bavarian International School tour)

which afforded the Nazis a golden opportunity to impress the world with the achievements of the Third Reich, and they made the most of it. The signs ”Juden unerwuenscht” (Jews Not Welcome) were quietly hauled down from the shops, hotels, beer gardens and places of public entertainment, the persecution of the Jews and of the two Christian churches temporarily halted, and the country put on its best behaviour. No previous games had seen such a spectacular organisation nor such a lavish display of entertainment. Goering, Ribbentrop and Goebbels gave dazzling parties for the foreign visitors – the Propaganda Minister’s ”Italian Night” on the Pfaueninsel near Wannsee gathered more than a thousand guests at dinner in a scene that resembled the Arabian Nights. The visitors, especially those from England and America, were greatly impressed by what they saw: apparently a happy, healthy, friendly people united under Hitler – a far different picture, they said, than they had got from reading the newspaper dispatches from Berlin. And yet underneath the surface, hidden from the tourists during those splendid late-summer Olympic days in Berlin and indeed overlooked by most Germans or accepted by them with a startling passivity, there seemed to be – to a foreigner at least – a degrading transformation of German life.

Shirer 206-207

The Brandenburg Regiment, so-named as it had initially been based in the town of Brandenburg an der Havel. The Brandenburgers were members of the Brandenburg German Special forces unit during the war. Originally the unit was formed by and operated as an extension of the military's intelligence organ, the Abwehr. Members took part in seizing operationally important targets by way of sabotage and infiltration and, being foreign German nationals who were convinced Nazi volunteers, constituent members, had lived abroad and were proficient in foreign languages as well as being familiar with the way of life in the area of operations where they were deployed. The Brandenburg Division was generally subordinated to the army groups in individual commands and operated throughout Eastern Europe, in southern Africa, Afghanistan, the Middle East and in the Caucasus. In the later course of the war, parts of the special unit were used in the fight against partisans in Yugoslavia before the Division, in the last months of the war, was reclassified and merged into one of the Panzergrenadier Divisions. They committed various atrocities in the course of their operations including the Lviv massacre s well as other mass shootings. Shortly after German reunification a newly established reserve formation of the Bundeswehr was named the Heimatschutzbrigade Brandenburg which led in June 1991 to a debate in the Brandenburg parliament, calling on the state government to distance itself from this designation and to advocate a renaming, as it is "politically instinctive and human tasteless" to use the name of a Wehrmacht division of "fascist content and criminal character." The motion was finally rejected by 38 votes in favour agaonst ten with sixteen abstentions.

The  and My 2012 and 2018 Bavarian International School cohorts with the Aufziehen der Wache on the left and Hitlerjugend right.

   

Hitler's 50th Birthday celebrations
 
July 1940 as German troops return home victorious after quickly dispatching France

Field Marshal Sir Bernard Montgomery joining Deputy Supreme Commander in Chief of the Red Army, Marshal Zhukov, the Commander of the 21st Army Group, Marshal Sokolovsky and General Rokossovsky of the Red Army as they leave the Brandenburg Gate after decorating them at the July 12, 1945 ceremony.

The Brandenburg Gate as seen from the British Zone and during my 2013 Bavarian International School class trip.

The two guardhouses flanking the Brandenburg Gate were piles of rubble. Soldiers from the four powers walked around adding a living aspect to the landscape of ruin. Around the Reichstag building a black market had grown up. There were Russian graves on the Ranke Platz and abandoned tanks on the pavements. The latter served as kiosks, announcing dance schools, new theatres and newspapers and toys for urchins reminiscent of the pictures by Heinrich Zille. The Franziskus Hospital was the only undamaged building, and the nuns looked timeless in their habits, as if they had emerged from somewhere on the Castilian Meseta. Near by, the Tiergarten was a blackened shambles, looking more like a battlefield than a landscaped garden. 

MacDonogh (120-121) After the Reich

 

From my 2018 Bavarian International School trip  

Taken from the other side of the Gate

A T-34- the most-produced tank of the war, as well as the second most produced tank of all time- in front of the Brandenburg Gate after the battle. After 44,900 losses during the war, it is also recognised as having suffered the most tank losses of all time. When first encountered in 1941, German general Paul Ludwig Ewald von Kleist called it "the finest tank in the world" and Heinz Guderian affirmed the T-34's "vast superiority" over existing German armour of the period. Although its armour and armament were surpassed later in the war, it has often been credited as the most effective, efficient and influential tank design of the Second World War.

The Brandenburg Gate had become the main focus for barter and the black market at the beginning of May, when liberated prisoners of war and forced labourers traded their loot. Ursula von Kardorff found all sorts of women prostituting themselves for food or the alternative currency of cigarettes. `Willkommen in Shanghai,' remarked one cynic. Young women of thirty looked years older, she noticed. 

Beever (414) The Fall of Berlin: 1945

Dazed civilians receiving care from Red Cross personnel in front of the Brandenburg Gate and my 2016 cohort.

Once it had been decided that all Germans were guilty, the next job was to punish them. Despite the propaganda rations meted out by the Russians in Berlin, the Potsdam Conference decided that the Germans were not to be over-fed. Requests by the Red Cross to bring in provisions were waved aside, and in the winter of 1945 donations were returned with the recommendation that they be used in other war-torn parts of Europe – although the Irish and Swiss contributions had been specifically raised with Germany in mind. The first donations to be permitted reached the American Zone in March 1946, to some degree thanks to the intervention of British intellectuals such as Bertrand Russell and Victor Gollancz.
... Despite the great wrong perpetrated against his people, Gollancz could not sanction another crime: ‘The plain fact is . . . we are starving the Germans. And we are starving them, not deliberately in the sense that we definitely want them to die, but wilfully in the sense that we prefer their death to our own inconvenience.’ Over and over again in his letters to his wife, he is struck by the fact that these suffering infants might have been his own children.

MacDonogh (361-362) After the Reich: The Brutal History of the Allied Occupation

It is still possible to honour the Red Army's victory today (although an American tourist found reason to be offended in the contempt shown for her flag) provided one doesn't dwell on its "excesses"...

Does Djilas, who is himself a writer, not know what human suffering and the human heart are? Can't he understand it if a soldier who has crossed thousands of kilometres through blood and fire and death has fun with a woman or takes some trifle?

Stalin responding to complaints about the rapes and looting committed by the Red Army during the Second World War. Milovan Djilas, Conversations with Stalin, p. 95. Stalin would also suggest that "We lecture our soldiers too much; let them have their initiative."
Conservative estimates place the number of Berlin women raped at 20,000. It began in Neukölln at 18.00 on April 27. The worst cases involved very young children or elderly ladies, and the victims were often killed afterwards. It was rumoured that the severity of the rapine was caused by the fact the Russians had sent in units made up of criminals – such as the Nazis had used at the time of the Warsaw Uprising – but this was later revealed to have been untrue. Rapists were threatened with gruesome punishments, but the prospect of satisfying their lust proved stronger than the fear of chastisement. One officer reprimanded a soldier with the words ‘ukas Stalina’ (Stalin’s orders), but the man answered back, saying the Germans had raped his sister. 
Showing little has changed when it comes to Russians currently raping and torturing women and children in a Hitleresque war of extermination, a kind of gallows humour grew up that was encapsulated in the expression ‘Besser ein Iwan auf dem Bauch als ein Ami auf dem Kopf!’ (Better a Russki on the belly than a Yank on the head!), meaning that rape was preferable to being blown up by a bomb. In a frightful twist in the gallows humour of the time, Berlin children used to play the ‘Frau komm mit!’ game, with the boys taking the part of the soldiers and the girls their victims.  There was a trade in stars of David, which sold for up to 500 reichsmarks, but in the end the Russians couldn’t care less if the woman was Jewish or the house they plundered had a Jewish owner, not having gone to war to protect the Jews after all. The rapes continued throughout the time the Russians had Berlin to themselves, but they slackened off markedly after May 4. Even when Berlin women were not driven so far as to take their own lives, the rapes had inevitable consequences in the form of disease and babies. Some of these unwanted babies were placed in a home in Wilmersdorf. In 1946 it was estimated that one in six of the children born out of wedlock had been fathered by Russians. Coping with syphilis and gonorrhoea without antibiotics was part of a woman’s life at the time. Ten percent of those raped were infected, and antibiotics cost the equivalent of two pounds of coffee. Most of the unwanted Russian children were aborted, although there was the usual rumour that Stalin had forbidden the women to dispose of their children because he wanted to see an alteration in the racial mix. Abortion was a crude business, normally carried out without anaesthetic and costing about 1,000 reichsmarks. Many women performed the act on themselves, with inevitable consequences. Despite the massive incidence of abortion, it is estimated that between 150,000 and 200,000 ‘Russian babies’ survived unfancy. The daily threat of rape petered out only when the Western Allies arrived in July, and when the Soviet authorities realised that it was damaging their chances of political success among the civilian population.

My 2020 Bavarian International School cohort and another group of students visiting the same spot in 1951. The denuded space behind the Gate in what is the Tiergarten is a result of its trees being felled to be used as firewood due to a coal shortage. The Quadriga statue on top was eventually returned to the gate in June 1958, replacing the Soviet flag that flew there for years after the closing off of East Berlin.

After Germany's surrender and the end of the war, the governments of East Berlin and West Berlin restored it in a joint effort. The holes were patched, but were visible for many years. The gate was located in the Soviet occupation zone, directly next to the border to the British occupation zone, which later became the border between East and West Berlin. Vehicles and pedestrians could travel freely through the gate until the day after construction began on the Berlin Wall on Barbed Wire Sunday, August 13, 1961. West Berliners gathered on the western side of the gate to demonstrate against the Berlin Wall, among them West Berlin's mayor, Willy Brandt, who had returned from a federal election campaign tour in West Germany earlier the same day. The wall passed directly by the western side of the gate, which was closed throughout the Berlin Wall period, which ended on December 22, 1989. Today the Gate is again closed to vehicles and much of Pariser Platz has been turned into a cobblestone pedestrian zone.

 

The site before and after the fall of the wall from the British zone from my 2018 Bavarian International School history class trip

 Tourists posing in front of the Berlin Wall at the Brandenburg gate in the British sector on June 6, 1989 and my Bavarian International School students in 2013.

 

Soviet IS-2 heavy tanks going past the gate and the site during the Cold War and today, wall gone.

 

The American embassy after the war and after its official opening July 4, 2008.The night before he was murdered Rathenau spent at a dinner here given by Ambassador Alanson Houghton followed by a talk "that lasted until four o'clock in the morning with Hugo Stinnes, who disagreed often enough with him but at the same time admired many things he stood for." Davidson (179) The Making of Adolf Hitler

The US Embassy in 1939 is on the left in this picture. 'USA' is printed on the roof in an attempt to minimise damage from accidental aerial bombings which was impossible given its proximity to the Reichschancellery. The Brandenburg Gate is to the right. On the right is a photo of my school group in 2011.

Standing in front of Berlin's most famous hotel before the war, opened in 1907 when families of the high nobility sold their winter palaces in Berlin to reside in the suites of the hotel. Wilhelm II fled from the draughty rooms of his castle to its luxurious and well-heated rooms. The German Foreign Office also used the hotel as an "unofficial guest house" because there were no suitable accommodations for high visitors from abroad. Not only Europe's kings and emperors, the Tsar of Russia, the Maharajah of Patiala, but also industrialists and politicians such as Thomas Edison, Henry Ford, John D. Rockefeller, Walther Rathenau, Gustav Stresemann and Aristide Briand were famous guests in the early years. However, where the emperor used to spend the night, after the Great War rich Americans arrived who were on vacation in Europe and soon took the name of the hotel across the Atlantic. In 1919, the American occupiers had their headquarters in the Adlon. Above the hotel, however, was not the American flag, but that of the Red Cross. The "Golden Twenties" also brought golden times for the Adlon. Charlie Chaplin lost his pants buttons on the way to the hotel in Berlin and Marlene Dietrich was discovered here. Between 1925 and 1930, the hotel had almost two million visitors making it a veritable Berlin landmark.  

A parade of the newly founded Volkssturm marches through Berlin on November 12, 1944 with the Hotel Adlon in the background, and during my 2016 class trip. Immediately after the Nazi seizure of power in April 1933, their foreign policy office was set up by Alfred Rosenberg for a short time in a wing of the building. The steady upswing of the hotel gradually came to an end with the beginning of the Nazi regime in the German Reich, mainly due to the declining number of American tourists. However, there were highlights, such as the 1936 Olympic Games when Louis Adlon, who had since taken over the management of the hotel with his wife Hedda, hoped that his house would become the new meeting place of ϟϟ generals and leading politicians and that the hotel could emerge as the main venue for festivities. Instead, the Nazis themselves preferred the Hotel Kaiserhof a few blocks south and directly across from the Propaganda Ministry and Hitler's Chancellery on Wilhelmplatz. Kaiserhof in Wilhelmstraße, possibly because the atmosphere of the Adlon was probably too conservative, too cosmopolitan, too international and so did not fit into the "fanaticism of Germanism." The Adlon continued to operate normally throughout the war, even constructing a luxurious bomb shelter for its guests and a huge brick wall around the lobby level to protect the function rooms from flying debris. Parts of the hotel were converted to a military field hospital during the final days of the Battle of Berlin. The hotel survived the war without any major damage, having avoided the bombs and shelling that had levelled the city. However, on the night of May 2, 1945 a fire, started in the hotel's wine cellar by drunken Russians, left the main building in ruins.

The Stalin portrait beside the Adlon and the view today down Unter den Linden- completely rebuilt.  After Keitel had handed over document signed by Dönitz confirming the unconditional surrender arranged in Rheims the day before ending the war,

[t]here were four full hours of toasts and many of the soldiers were literally under the table. When the festivities came to an end there was a massive cannonade, which some Berliners misinterpreted, imagining the war had started up all over again. The Soviets had known where to find the wine: 65,000 bottles of claret had been located to this end, and others beside. They had taken it from a walled-up section of the cellars of Berlin’s best hotel, the Adlon. The fate of the hotel was sealed by the discovery of the wine cellar. Russian lorries came to take away the contents, and very soon a fire broke out that was to destroy one of the few buildings in the street that had survived the conflict.

MacDonogh (104) After the Reich: The Brutal History of the Allied Occupation

Louis Adlon himself was arrested in his home near Potsdam by Soviet troops on April 25 after they mistook him for a general due to his title of "Generaldirektor". He died on a street in Falkensee on May 7, 1945, of cardiac insufficiency according to the death certificate. Following the war, the East German government reopened the building's surviving rear service wing under the Hotel Adlon name. The ruined main building was demolished in 1952, along with all of the other buildings on Pariser Platz. The square was left as an abandoned, grassed-over buffer with the West, with the Brandenburg Gate sitting alone by the Berlin Wall. In 1964, the remaining part of the building was renovated and the façade was redone. However, in the 1970s what remained of the original Hotel Adlon closed to guests and was converted to serve mainly as a lodging house for East German apprentices. Finally, in 1984, the building was demolished. 

The Adlon was the hotel where Michael Jackson infamously dangled his baby out of the window of his room on the third floor, holding it with one arm under its shoulders in November, 2002:

Standing in front of the site of the former Central Office of the Inspector General for Construction in the Reich Capital at Pariser Platz 4. Originally Palais Arnim, from 1907 to 1938 it was the seat of the Prussian Academy of Arts. After the July 1937 campaign against the Degenerate Art had led to the closure of the New Department of the National Gallery, Albert Speer used these premises as a workplace in his capacity as general construction inspector for the imperial capital given him by Hitler on January 30, 1937.  In February 1937, Speer described its use as allowing for "the Führer to come through the ministerial gardens into the rooms of the new office, the only building in the immediate vicinity of the Reich Chancellery, whose corporation no longer fulfils any worthwhile purpose." Speer divided the rooms of the Arnim Palace into offices and studios, taking up quarters in the great hall. In his exhibition building, he had a large model of Berlin set up in the middle hall escape, which only partially retained its skylight. All eight remaining halls were replaced by skylights, rebuilt into studios and workshops, and overbuilt by two storeys with new stairwells. Often Hitler visited the building to visit the models and plans for the planned rebuilding of Berlin and to discuss it with Speer and his coworkers. Speer moved into the building in 1942 after Hitler had appointed him to succeed Fritz Todt in the Office of the Minister of Armaments and Munitions. From 1943 Speer and his staff,  headed by Rudolf Wolters, used the site and working staff for the reconstruction of bombed cities.
Speer's plans for Germania

From the "Mythos Germania: Shadows and Traces of the Imperial Capital'' in Berlin, this was the model that was built for the movie "Der Untergang"and later used in the movie "Speer & Er" with some additions. It shows the re-planning of Berlin by architect Albert Speer and Adolf Hitler which was to be renamed Germania. The plan was to make a North/South axis with a triumphal arch and the so-called Great Hall at the northern end of the avenue.

Standing beside the original model of the proposed Great Hall of the People (Große Halle, Halle des Volkes) designed by Albert Speer, who enjoyed a meteoric rise to power and prominence as Hitler's favourite architect. In 1925, Speer began to study architecture in Berlin. In 1931, after hearing Hitler speak, he joined the Nazi Party. When the Nazis came to power, Speer was given the job of redesigning the ministerial residence of Joseph Goebbels, Hitler's chief of propaganda. The work Speer did on this job brought him to the attention of Hitler, who gave Speer the commission for the new Chancellery building. Together Hitler and Speer then began work on monumental plans to reconstruct Berlin and make it the capital (now to be called Germania) of the new Nazi Empire, with enormous public buildings that would dwarf all existing structures. The Great Hall was intended to be several times the size of St. Peter's Cathedral in Rome, which was then the largest single building in Europe. Speer managed to complete part of his plan before the war. Part of Berlin was torn down and to house Aryan Berliners living in this neighbourhood, Speer forcibly evicted Jews from almost six thousand apartments. As armaments minister during the war, Speer worked slave labourers to death to keep the German war machine going. When Germany was defeated, Speer did not think the victorious Allies would prosecute him for war crimes because he had, after all, been only an architect for Hitler. The Allies disagreed, putting Speer on trial in 1945 and sentencing him to twenty years in prison whilst his subordinate was hanged. For Speer's knowledge of the Holocaust despite his denials, see examples of my students' research projects  for the IBDP History course.

In this short trailer, Speer's work has been recreated in a detailed virtual 3D model, from his first commission for the Nazi Party in 1932, to the "Great Hall" that Hitler wished him to complete before 1950. This makes it possible to draw a direct comparison between the historic architecture of the old Berlin, and the buildings that were constructed and planned by the Nazis. Some of these buildings, which were originally erected under Albert Speer, still dominate the cityscape of modern Berlin, although their origin is largely unknown today.
Focusing on the time period between 1932 and 1940, the historic buildings of Voss Street were digitally recreated for this film. Aside from the architectural highlights on the street, such as the Ministry of Justice, the Bavarian legation and Palais Mosse, the film also discusses the building where Albert Speer executed his first contract for the Nazi Party in 1932. The way in which the construction of the New Reich's Chancellery influenced the character of the street is demonstrated, as well as the expansion of Voss Street that would have taken place by 1950. This expansion was never carried out, and formed part of the plans for the new Reich's Capital -- "Germania".

According to Hitler, Berlin could now finally become a 'truly’ German capital city: it was to be totally rebuilt and renamed Germania. Historians have devoted considerable attention to Hitler’s plans for the rebuilding of Berlin, but they have rarely acknowledged their effect on both the face of tourist Berlin and the meaning of a visit to the capital between 1933 and 1945. Yet it is impossible to overestimate the degree to which Berlin’s new buildings – among them, the Reich Chancellery, the Reich Sport Field, the Reich Ministry of Transportation and the Reich Aviation Ministry – became key sights for visitors to the city.

Semmens (46)Seeing Hitler's Germany: Tourism in the Third Reich

Pretty much all that's left of Speer's mark on Berlin: a double row of lampposts along the Strasse des 17. Juni designed by him. Around half of the original 703 of these lamps survived the Second World War. An original design by Speer, approved by Hitler himself.

At the rear of the building leading between Pariser Platz and Behrenstraße behind can be found Reinhold Begas's Der Prometheus in Fesseln. It was one of Begas's last works before his death when it remained in his widow's basement of her Berlin town house, until 1941 when the enthusiasm of the Nazi General Inspector Albert Speer acquired the sculpture in 1942 for the Central Office of the Inspector General for Construction in the Reich Capital and two years later walled it off for protection against bombing on the west side of the Ihneturm. It was finally unearthed in 1995 as shown here in time for the 300th anniversary of the Academy. However, in trying to chisel it out of its confines its penis was chipped off; it appears to have been restored today. This was only the most egregious indignity it suffered; the Nazis, before imprisoning it, had tried to clean the statue with sulfuric acid- possibly the worst thing one can do to Carrara marble.
After a 56 million Euro restoration, Berlin's Academy of the Arts re-opened at its historic location at Pariser Platz 4 between the Adlon Hotel and Brandenburg Gate. Founded in 1696, the Academy of the Arts offers a look back at a turbulent history that includes Nazi domination, destruction during the war, and the takeover by the East German Border Patrol after the division of Berlin. Designed by architects Behnisch & Partner and Werner Durth, the new glass and steel building is meant to reflect the dimensions of its original structure. Remnants of the former Academy have also been incorporated in the design, mirroring the building's history and destruction. 

 

The Reichstag

 

Three seminal photographs of 20th century Germany with the Reichstag as a backdrop all have one other thing in common- they have all been manipulated. The first photo shows Philipp Scheidemann proclaiming the end of the monarchy and birth of the Republic on November 9, 1918 by a window of the Reichstag. In reality, no-one would have been in a position to have heard anything he said. Later that afternoon Karl Liebknecht from the communist Spartakusbund called out the socialist Soviet republic from the palace. The centre photo of the Reichstag fire was manipulated to appear that the fire had been more widespread and devastating than it actually was, limited mainly to the central council chamber. The third shows the iconic raising of the Soviet flag which had been altered to remove the extra watch worn by the soldier as it appeared to confirm the systematic stealing of watches from Berliners. The original photo (top) was altered (bottom) by editing the watch on the soldier's right wrist.

My 2016 class in front of the Reichstag, Germany's parliament in Berlin. The name together with its monumental size make most people associate Germany's neoclassical parliamentary building with the Nazis, but Hitler and his party have little history here. After hosting parliamentary sessions since 1894, one month after Hitler was appointed chancellor in January 1933, it was set on fire by Dutch communist Marinus van der Lubbe. In the years during which it abutted the Wall as a conference centre, West Berliners played football on its lawn, whilst later artist Christo famously wrapped it in cloth. It did not serve as parliament again until a reunited German government returned to Berlin in 1999. Renovated by Sir Norman Foster, this building is perhaps the most public federal building in the world through its glass-dome tourist attraction. On the rooftop, photographs documenting the building's history circle the rim above the parliament chamber. Two ramps spiral up the side of the dome, an engineering feat even more fascinating than the panoramic view from the top.

On February 27 1933 the Reichstag was set ablaze whilst Hitler attended a dinner at Goebbels’s residence, from where “an underground passage” connected to the Reichstag was built. Their meal was interrupted by an important telephone call from Dr. Hanfstaengel stating that the Reichstag was on fire. Following this message Hitler and Goebbels immediately made their way to the crime scene, giving orders that all leaders of the German Communist Party should "be hanged that very night." Paul von Hindenburg vetoed this decision but did agree that Hitler should take "dictatorial powers". KPD candidates in the election were arrested and Hermann Goering announced that the Nazi Party planned "to exterminate" German communists. President Hindenburg and the vice-chancellor Von Papen also raced to the burning of the Reichstag straight away. The “night watchman Rudolf Scholz had started his customary round of inspection” after the last meeting had taken place in the Reichstag. “At 20:30 he passed the Session Chamber” reassuring himself “that everything was in order”. Additionally the Reichstag Postman, Willi Ott, who was also in the building around that time “hadn't noticed anything suspicious” either.

He was the last person to leave the Reichstag at about 20:55. Shortly after 21:00, the theology student Hans Flöter passed by the southwestern side of the Reichstag on his way home from the State Library. A sound of breaking glass, which came from the Reichstag building, startled him. He immediately alerted the main staff sergeant Karl Buwert, claiming that he saw a figure holding a burning object. At 21:10 another Student, who also claimed to have seen someone, perhaps even more than one person, notified the Brandenburg Gate Guard Station about the fire. At 21.14 the first fire truck arrived. Right after Lieutenant Lateit peeked into the Chamber of the Reichstag, he was convinced that only one person could not have started so many individual fires. The right-wing political leaders where confident that the arsonist was a Communist. This accusation was confirmed initially when  “the police arrested a young Dutch Communist, van der Lubbe, who was found in the deserted building in circumstances which left little doubt that he was responsible.” It was 21:27. During van der Lubbe’s interrogation, the young man confessed that: “something absolutely had to be done in protest against this system. I considered arson a suitable method.” Although Lubbe was blamed for the arson, some believe the Nazis exploited the fire to their advantage as they introduced an Emergency decree to suspend civil rights. Despite this decree the Nazis failed to get a majority in the March Election. The Enabling act of March 5 in 1933 was introduced, to effectively dissolve the Reichstag and ban all Communist parties.
The burning of the Reichstag led to the so-called Reichstag Fire Decree, the Enabling Act and ultimately Hitler’s rise to power, giving rise to the question of who was responsible for this crime. On March 23, 1933, the German Reichstag passed the Enabling Bill banning the German Communist Party and the Social Democratic Party from taking part in future election campaigns. This was followed by Nazi officials being put in charge of all local government in the provinces (7th April), trades unions being abolished, their funds taken and their leaders put in prison (2nd May), and a law passed making the Nazi Party the only legal political party in Germany (14th July). There are three main arguments, which are debated until today; these include the involvement of the Nazis, the sole guilt of Marinus van der Lubbe and whether or whether not the crime had been a communist plot.  
Nazi involvement in the Reichstag Fire is supported by the fact that the Nazis built an underground passage to the Reichstag in which storm troopers dispersed “gasoline and self-igniting chemicals” on the night of the arson under the order of the S.A leader Karl Ernst. Even though the locksmith Wingurth declared that the tunnel into the Reichstag had many locked doors, which where found to be closed after the fire, one must know that the Nazis have asked him to advocate their innocence at the Nuremberg Trials. Even the official of the Prussian Ministry testified at the Nuremberg trials that Goebbels had the initial idea of burning down the Reichstag. Additionally General Franz Halder witnessed Goering shouting "The only one who really knows about the Reichstag is I, because I set it on fire!" However Goering denied his participation in the Fire at the Nuremberg Trials. It seems most reasonable blaming the Nazis for the burning of the Reichstag as according to Seftan Delmer “the fire was started by the Nazis, who used the incident as a pretext to outlaw political opposition and impose dictatorship.” 

Standing inside the preserved section of tunnel that connected the Reichstag to Goering's office across the street and on October 18, 1933 when a delegation inspected the Reichstag's tunnel to piece together the conditions of its burning. According to Shirer, who worked as a reporter during the Third Reich in Germany and had access to firsthand information (since pretty much discredited), 

From Goering’s Reichstag President’s Palace an underground passage, built to carry the central heating system, ran to the Reichstag building. Through this tunnel Karl Ernst, a former hotel bellhop who had become the Berlin S.A. leader, led a small detachment of storm troopers on the night of February 27 to the Reichstag, where they scattered gasoline and self-igniting chemicals and then made their way quickly back to the palace the way they had come. At the same time a half-witted Dutch Communist with a passion for arson, Marinus van der Lubbe, had made his way into the huge, darkened and to him unfamiliar building and set some small fires of his own.
 (171) Rise And Fall Of The Third Reich

At the trial at Leipzig enough evidence suggested that van der Lubbe “did not possess the means to set so vast a building on fire so quickly.” The testimony of experts at the trial shows that more than one person must have set the fire, as such a widespread fire would have required large quantities of chemicals and gasoline. It was therefore obvious “that one man could not have carried them into the building alone.” However  van der Lubbe, who already had a criminal record, had attempted several times earlier to arson different buildings in order to protest against the German government.  These failures could have encouraged the 24-year old Communist to aim other sites such as in this case the Reichstag. Additionally van der Lubbe was caught with “flammable materials”, “sweating” and “breathing heavily” during his interrogation as if he just came from the crime scene. Lubbe’s behaviour during his interrogation and his items he was carrying with him clearly show that he had to do something with the fire. Why otherwise would he have carried around flammable materials on that particular day? Furthermore Kellerhof supports the theory of van der Lubbe being solely responsible for the fire as an own initiative to protest against the German system. He claims that a few flammable materials would have been enough to conduct the fire in the Reichstag alone, as the breaking of the glass of the dome of the Reichstag encouraged the contact between fire and oxygen, spreading the fire even more. This is also supported by  Dr. Walter Zirpnis claiming at the Nuremberg trials that van der Lubbe acted by himself, even though Ernst Togler, Dimitroff, Popov and Tanev gave themselves up to the police. They only did this as a trigger to the police’s announcement to hang Marinus van der Lubbe. 
Standing within the Reichstag with Göring's former office shown behind across the street; the view would have been blocked by the Berlin wall during the Cold War. In his book published 1963 Tobias described the use of the famous tunnel from this building to the Reichstag was just an “ingenious communist speculation”. However, Tobias has been accused of dismissing “forensic evidence such as the testimony of fire experts who claimed the necessity of multiple arsonists to set the fire” whilst Richard Evans writes how “numerous forgeries and falsifications have been found among the documentary evidence purporting to prove Nazi involvement”. Indeed, Benjamin Carter claims that Tobias was a "senior official of Germany’s domestic intelligence services” who benefited from his personal ties to Gestapo officers. Nevertheless, in the so-called Brown Book published by the Communist activist Willi Münzenberg, there was enough evidence presented arguing that SA officers had accessed the Reichstag via the tunnel connected to Göering’s basement and started the fire. On the night of the fire Göering and Hitler were having dinner together at Göering’s apartment. In his book, Carter states ‘[t]he following day, a new draft now called Decree for the protection of the German people was set. This draft allowed the banning (..) of political meetings and political associations if they posed a threat to public security. But here again, Hitler demonstrated his sense of timing and political calculations”. For Hett, the fire happened so near the federal election that it could not have been just a mere coincidence; it was clearly done by the Nazis, who wanted to benefit politically from the event by pointing their fingers to both the Communists and Social Democrats. “Now the Red pest is being thoroughly rooted out.” (Goebbels) after communists were arrested by the SA. However, as Tobias explains in his book, the Nazis could not have been involved in the fire as by allowing Van der Lubbe to stand trial the Nazis already proved their innocence; if the Dutch communist had been in fact associated with  them, the Nazis would have gotten rid of him before the police could have had the chance to question the suspect. 

Nazis entering the Reichstag and the council chamber on August 30, 1932 and during my 2013 Bavarian International School trip.

Hitler would utilise the Reichstag Fire to set the tone of his political trajectory. His speech on March 23, 1933, aimed at securing approval for the Enabling Act, underscores this. He declared, "The Reichstag fire was the work of the enemies of the German people. It was a terrorist act aimed at our new government's efforts to restore order." The narrative that the Nazi Party was Germany's guardian against threats of communism and internal chaos emerged through his words, leveraging the Reichstag fire as a political instrument. The 1935 Nuremberg Rally, officially known as the "Rally of Freedom", commemorated the Enabling Act. Goebbels, delivering the opening speech, underlined the Reichstag Fire's significance, stating, "Two years ago, Germany was still under the crushing yoke of the Treaty of Versailles... The Reichstag fire was a signal to rise up and fight this oppression." The fire was metaphorically represented as the impetus that propelled their struggle against the oppressive Versailles Treaty. Speer's ambitious architectural project also demonstrated the Reichstag's symbolic role. His memoirs reveal Hitler's vision for the new Reichstag: "It was to be crowned with a huge dome, inside of which there would be an assembly room for party leaders, a symbol of their dominance over the Reichstag, which Hitler regarded as synonymous with the weak and despised Weimar democracy."

Dieter Appett's memorial directly in front of the Reichstag commemorating the 96 Social Democratic and Communist Reichstag delegates murdered under the Third Reich.

Memorial room inside the Reichstag dedicated to those members killed or victimised during the Nazi regime.

From our 2011 and 2013 class trips, showing on the right the site on May 15, 1919, amidst a protest against the Versailles treaty.

  

Soviet soldier private Mikhail Makarov looks at the destroyed Reichstag and my 2017 cohort.

A total of 89 heavy artillery guns and Katyusha rocket launchers were trained on the Reichstag for a thunderous barrage before the infantry stormed it, turning the structure into a ruin. I'm sitting on the steps on the right, providing a comparison to its ruined state immediately after the war.
The GIF on the left shows the area around the Reichstag being cleared of rubble and the site today soon after my class of 2023 detrained and began their walk to our hostel. Immediately after the end of the war, the Reichstag building, which had been heavily contested for the last time, stood as a partial ruin in an environment characterised by rubble. The surrounding open spaces were used by the starving population to grow potatoes and vegetables. The city  encouraged participation in clearing the rubble and helping rebuild by making the second-highest category of food ration cards available to the so-called 'Rubble Women', or Trümmerfrauen. The myth is one of smiling women cheerfully lugging stones and bricks which has now become ingrained in the German collective consciousness; her statue now erected all over the country in her honour. However, this campaign originally only worked in the eastern sector where the Trümmerfrau ideal became the role model for women seeking traditional male work and not in the area here within the British sector which maintained the traditional view of a woman’s role. In fact, Leonie Treber calls the story of the Trümmerfrau a myth given that not only was there not a particularly large number of women involved in the clearing of the rubble, those who did help did so involuntarily. Treber 's doctorate at Duisburg-Essen University about them. Before that, the subject had not been studied academically. She has recently published a book based on her research called “The Myth of the Trümmerfrauen.” According to Treber, the role that women played in clearing out all of that rubble was minor; whilst in Berlin 60,000 women are documented as having worked to clear rubble, this constituted but 5% of the female population of the city.

The day after the breaching of the wall and today with my Bavarian International School cohort of 2019.

    

The photo on the right shows Berliners growing crops to supplement their rations in the south face of the ruin once the debris had been cleared. The same area today is parkland as seen in my photo below:

More Soviet soldiers died getting from where my Bavarian International School cohort of 2023 is standing to get the picture of the Soviet standard on the roof for Stalin than the British, Canadians and Americans who died storming the beaches at Normandy. The Reichstag had been seen as symbolic of, and at the heart of, the "fascist beast." It was arguably the most symbolic target in Berlin.  On April 30 there had been tremendous pressure from Stalin to take the building in time for the International Workers' Day, May 1.

 At 1300 hours, a thundering barrage from 152mm and 203mm howitzers, tank guns, SPGs, and Katyusha rocket launchers - in all, 89 guns - was loosed against the Reichstag. A number of infantrymen joined in with captured Panzerfausts. Smoke and debris almost completely obscured the bright, sunny day. Captain Neustroyev's battalion was the first to move. Crouching next to the captain, Sergeant Ishchanov requested and was granted permission to be the first to break into the building with his section. Slipping out of a window on the first floor of the Interior Ministry building, Ishchanov's men began crawling across the open, broken ground towards the Reichstag, and rapidly secured entrances at several doorways and holes in the outer wall. Captain Neustroyev took the rest of the forward company, with their Red Banner, and raced across the space, bounding up the central staircase and through the doors and breaches in the wall. The company cleared the first floor easily, but quickly discovered that the massive building's upper floors and extensive underground labyrinth were occupied by a substantial garrison of German soldiers. One floor at a time, they began attempting to reduce the German force. The task uppermost in everyone's mind was to make their way to the top and raise the banner; the soldiers who succeeded in this symbolic act, it had been promised, would be made Heroes of the Soviet Union. Fighting their way up the staircase to the second floor with grenades, Sergeants Yegorov and Kantariya managed to hang their battalion's banner from a second-floor window, but their efforts to take the third floor were repeatedly thrown back. It was 1425 hours. 

Bahm (155-156) Berlin 1945: The Final Reckoning

The most costly photograph ever taken showing Mikhail Yegorov and Meliton Kantaria of the 756th Rifle Regiment raising a handmade Soviet flag over the Reichstag.  Initially, two planes dropped several large red banners on the roof that appeared to have caught on the bombed-out dome. Additionally, a number of reports had reached headquarters that two parties, M. M. Bondar from the 380th Rifle Regiment and Captain V. N. Makov of the 756th might have been able to hoist a flag during the day of April 30. These reports were received by Marshal Zhukov, who issued an announcement stating that his troops had captured the Reichstag and hoisted a flag. However, when correspondents arrived, they found no Soviets in the building, but rather they were pinned down outside by German fire. After fierce fighting both outside and inside the building, a flag was raised at 22.40 on April 30, when 23-year-old Rakhimzhan Qoshqarbaev climbed the building and inserted a flag into the crown of the mounted female statue of "Germania", symbolising Germany. As this happened at night, it was too dark to take a photograph. The next day the flag was taken down by the Germans. The Red Army finally gained control of the entire building on May 2. When Khaldei scaled the now pacified Reichstag to take his picture. He was carrying with him a large flag, sewn from three tablecloths for this very purpose, by his uncle. The official story would later be that two hand-picked soldiers, Meliton Kantaria (Georgian) and Mikhail Yegorov (Russian), raised the Soviet flag over the Reichstag, and the photograph would often be used as depicting the event.  Some authors state that for political reasons the subjects of the photograph were changed and the actual man to hoist the flag was Alyosha Kovalyov, a Ukrainian, who was told by the NKVD to keep quiet about it. However, according to Khaldei himself, when he arrived at the Reichstag, he simply asked the soldiers who happened to be passing by to help with the staging of the photoshoot; there were only four of them, including Khaldei, on the roof:the one who was attaching the flag was 18-year-old Private Alexei Kovalyov from Kiev, the two others were Abdulkhakim Ismailov from Dagestan and Leonid Gorychev (also mentioned as Aleksei Goryachev) from Minsk.

 While the loose scrum fought in chaos, two men of the banner group tried to slip past to race for the roof with their red flag. They managed to reach the second floor before they were pinned down by machine-gun fire. The regiment claimed that a second attempt at 10.50 p.m. succeeded and the red flag flew from the cupola of the Reichstag. This version must be treated with extreme caution, since Soviet propaganda was fixated with the idea of the Reichstag being captured by 1 May. Whatever the exact time, the `hoisting of the Red Flag of Victory' was a superficial gesture at that stage, since even the official accounts acknowledge the ferocity of the fighting, which continued all night. As the Soviet troops fought their way upstairs, the Germans from the cellars attacked them from behind. At one point Lieutenant Klochkov saw a group of his soldiers crouched in a circle as if examining something on the floor. They all suddenly leaped back together and he saw that it was a hole. The group had just dropped grenades in unison on to the heads of unsuspecting Germans on the floor below.  

Beevor (365-6) Berlin: The Downfall 1945

My 2017 cohort surreptitiously holding the Bavarian International School banner above the Reichstag. When the fighting was over, Marshal Zhukov found over twenty reports and recommendations for the title of Hero of the Soviet Union on his desk. The documents showed different and contradictory accounts of the time and location of hoisting the Banner of Victor)'. Zhukov announced that no one was to receive the HSU title until the confusion was sorted out. For the time being, the men would receive the lesser award of the Order of the Red Banner. Col. Fyodor Zinchenko, commander of the 756th Rifle Regiment, which stormed the Reichstag, was awarded the title of HSU on May 31, 1945, as was Lt. Col. Naum Peysakhovski of the 164th. However, the other men connected with the banner raising did not receive the HSU title until a year later, on the first anniversary of the end of the Great Patriotic War. On May 8, 1946, Capt. Stepan Neustroyev, Sgt. Mikhail Yegorov, and Jr. Sgt. Meliton Kantaria became Heroes of the Soviet Union, followed by Sgt. Maj. Ilya Syanov a week later. Lt. Alexei Berest, who surely deserved the award, was ignored. In 2002, veterans of Rostov sent a petition to President Putin to recognise Berest with the title of Hero of Russia. Berest had died long before, killed in 1970 whilst saving a girl from under the wheels of a train.

Zhukov, Marshal of the Soviet Union and commander of the 1st Belorussian Front during the Battle of Berlin, visiting the Reichstag the day after it fell on May 3, 1945 with Red Army General Nikolai Berzarin, commander of the 5th Shock Army during the battle, the first unit to enter Berlin,  and my Bavarian International School cohort in 2018, and my cohort five years later on the left in 2023. Tsarist military tradition awarded command of a successfully besieged city to the first general to enter it and so Berzarin was made commander of the Berlin Occupation Forces. He would die in a mysterious truck accident a few weeks later which bore all the hallmarks of the NKVD. Acting as their guide on the left with a sling holster is Arthur Pieck, son of Wilhelm Pieck who would later serve as the first President of East Germany. This younger Pieck served as an interpreter for Berzarin's 5th Shock Army. Also with Zhukov is Lieutenant General Konstantin Telegin, Zhukov's deputy and political Commissar.  Already the building is completely covered in Cyrillic graffiti with some of the words on the pillar behind Zhukov reading "Misha" "Antokhin" and "cousins".  Zhukov added his name to the graffiti before touring the ruins of the Chancellery and Fuhrerbunker, not knowing that his own 3rd Shock Army had found the bodies of Adolf and Eva Hitler. 

Standing in one of the rooms that keeps the preserved graffiti displayed. In 1999, there was still discussion about the preservation of Russian graffiti given it recorded a triumph of the victors over defeated Germany with an appeal to remove the writings completely. Although their appeal fell on deaf ears, it is important to note that with the interference and the request of the Russian Embassy, some graffiti messages due to their vulgarity were removed, mostly those which contained abuse or politically motivated remarks, and the surviving graffiti cleaned and preserved under the supervision of Berlin’s Head of Conservation. This censorship is a real shame which prevents one fom being able to form a comprehensive picture of the Soviet liberators, with all the simplicity and pure, rough emotional expression of Soviet-subjected peoples, a somewhat sanitised version of history is oresented, further alienating us from the events. That said, the vast majority of the graffiti consisted of the formula ‘... was here’ (‘здесь был’), followed by the date or the name of the soldier’s hometown or region, his rank, the route taken by his troops or the military unit to which he belonged. A few contained abuse or such innocuous politically-motivated remarks, such as "Gornin was here and spat" and "They’ve paid the price for Leningrad". Others indicate that the writers had confused the Reichstag building with the Reich Chancellery such as that which reads "[w]e were in the Reichstag, in Hitler’s den! Captain Koklyushkin, Senior Lieutenant Krasnikov, J. 15/V 45". Some soldiers recorded pride in their military prowess: ‘Glory to the pontoon builders, who conquered the Spree and its canals. We were in the Reichstag 6.5.45 , Ivanov and Tchikhlin’. One graffito shows an heart pierced by an arrow accompanied by the words ‘Anatoli and Galina’. The hometowns and regions reflect the ethnic and political diversity of the peoples from the Soviet Union who made up the Red Army. ‘Todorov V.I.’ and ‘Todovrov V.’, for example, state that they came from the Donbass, whilst ‘Shevchenko’ is ‘from Ukraine’. Others reveal ‘Marched Teheran – Baku – Berlin’ or name their home as the Caucasus, Yerevan or Novosibirsk. In view of the large number of graffiti it's hardly surprising that some of their originators can still be identified decades later. Anar Nayafov, a student from Azerbaijan on an internship with a member of the Bundestag, discovered a graffito written by his grandfather Mamed Nayafov. Veterans Pavel Zolotaryov and Professor Boris Sapunov, both from St Petersburg, actually found the graffiti they had written over half a century earlier. One tour guide spoke of how "[a] group of veterans’ wives from what was then Stalingrad examined the graffiti. After the tour an elderly woman from the group came up to me and told me that her deceased husband said he’d been here and had also immortalised himself. Tears flowed when the old woman eventually stood in front of her husband’s written testimony." The Cyrillic graffiti are thus more than pieces of historical evidence but serve to bring history to life and deliver the recording of major events into the hands of those who experienced them at first hand and who often enough were forced to suffer from them. One remaining bit of vulgarity has been allowed to remain however, barely legible in the building’s southeastern corner: “I fuck Hitler in the arse.”

Hidden for fifty years, the graffiti was rediscovered by architect Lord Norman Foster and his team when they began work on the building in 1995 and preserved as part of the concept of the Reichstag as a "living museum" of German history. When  at the Reichstag a student alerted me to these ϟϟ runes scrawled onto the wall. They're of a different colour and, given they are an illegal symbol and other graffito had been removed by the authorities, I assumed they are a recent addition. However, when I directed my guide in 2022 to this, he remarked that they were probably made by an officer given the use of the colour. In his preface to Berlin, Beevor wrote 

The Nazis' enemies had first been able to visualise their moment of vengeance just over two years before. On 1 February 1943, an angry Soviet colonel collared a group of emaciated German prisoners in the rubble of Stalingrad. "That's how Berlin is going to look!" he yelled, pointing to the ruined buildings all around. When I read those words some six years ago, I sensed immediately what my next book had to be. Among the graffiti preserved on the Reichstag's walls in Berlin, one can still see the two cities linked by Russians exulting in their revenge, forcing the invaders from their furthest point of eastward advance right back to the heart of the Reich.

In the first week of March, 2011, a 30-year old Canadian tourist was arrested on Saturday for posing for a photograph while giving the infamous Nazi salute outside the Reichstag according to the Telegraph. Berlin police arrived on the scene within seconds, handcuffed him and took his camera's memory card. The pose is a chargeable offence of up to six months in prison, yet the man was freed after being held in custody for several hours.

The Swiss Embassy near the Reichstag was used as Soviet Red Army headquarters during the battle for Berlin. This building is in fact the only one to emerge intact after the war. It was completed by the architect Friedrich Hitzig in 1871 as a private city palace. The Swiss Confederation acquired the building in 1919 when, after renovations, it served as the chancellery of the Swiss legation from 1920.  It survived both Hitler's demolition work for his "world capital Germania" and the Second World War to end up as the only building in the Spreebogen without serious damage. In the final phase of the struggle for Berlin in late April 1945, the embassy was temporarily occupied by Soviet troops and served as a base for the conquest of the Reichstag. During the bombing raids, the embassy was housed in Rauschendorf Castle near Sonnenberg. When in October 1992 after the final decision had been made in favour of Berlin as the federal capital, the building became the seat of a branch office of the Swiss Embassy in Bonn.  The embassy building was renovated and received a controversial extension on the east side by the architects Diener & Diener as shown in the then-and-now GIF above.

Past the embassy towards the central railway station across the river is the Moltke bridge which saw heavy fighting during the Battle of Berlin in April 1945 at the end of the war. A damaged griffin is left on the bank beside the bridge as a reminder, shown inset and circled as it appeared during the fighting. Though damaged, the bridge itself was one of the few to survive the war and looks similar to the original construction, though it was repaired and strengthened to take the weight of modern traffic. 

The bridge before the battle when German defenders, about five thousand members of the ϟϟ and Volksturm, barricaded the bridge at both ends and wired it for demolition, and my Bavarian International School seniors at the same spot in 2020. Beevor describes the action in Berlin: The Downfall 1945 (340, 347–349) when, on April 28, units of the Soviet 3rd Shock Army, commanded by Major-General S.N. Perevertkin, fought their way down Alt-Moabit towards the bridge:

 Another 6oo metres beyond stood the Reichstag, which from time to time became visible when the smoke cleared. For the 15oth and the 171st Rifle Divisions, it seemed so close now, and yet they had no illusions about the dangers ahead. They knew that many of them would die before they could raise their red banners over the building chosen by Stalin as the symbol of Berlin. Their commanders, to please Comrade Stalin, wanted the building captured in time for it to be announced at the May Day celebrations in Moscow.The advance down to the Moltke bridge began on the afternoon of 28 April. The lead battalions from the two divisions left from the same start-line, further emphasising the race. The bridge ahead was barricaded on both sides. It was mined and protected with barbed wire and covered by machine-gun and artillery fire from both flanks. Shortly before 6 p.m., there was a deafening detonation as the Germans blew the Moltke bridge. When the smoke and dust settled, it became clear that the demolition had not been entirely successful. The bridge sagged, but was certainly passable by infantry. 

From the same spot, showing the bridge a month later with the griffin completely destroyed.By midnight, the Soviet 150th and 171st rifle divisions had secured the bridgehead against any counterattack the Germans could muster. From here they moved on the Reichstag, which they captured on May Day.

МакДонох66-95 minutes Бранденбургские ворота на нацистском плакате и мои ученики из Баварской международной школы во время нашей ежегодной поездки в 2018 году.  Бранденбургские ворота на нацистском плакате и мои ученики из Баварской международной школы во время нашей ежегодной поездки в 2018 году. Первым примером, подчеркивающим роль Бранденбургских ворот в нацистской пропаганде, стал Факельный парад, состоявшийся 30 января 1933 года в ознаменование назначения Гитлера канцлером, который проводился под сводами ворот. В нем участвовало около 60 000 солдат СА и ϟϟ , маршировавших в освещенных факелами рядах, и оно было широко запечатлено и распространено средствами массовой информации, демонстрируя доминирование нацистов и начало новой эры. Это зрелище стало ощутимой демонстрацией мощи нацистов, изображая их как грозную и единую силу. Как утверждает Ричард Дж. Эванс, это зрелище было стратегически организовано, чтобы символизировать начало нацистской эры, с целью привить немецкому населению чувство трепета и молчаливого согласия по отношению к новому режиму. Парад широко освещался в современных газетах и ​​кинохронике, запечатлевая в национальной психике задуманный нацистами образ силы и единства. Более того, нацисты стратегически использовали Бранденбургские ворота во время своих ежегодных парадов в честь Дня труда. Дневниковые записи министра пропаганды Йозефа Геббельса показывают, что место проведения этих парадов было выбрано сознательно. Геббельс отметил в своем дневнике от 2 мая 1937 года: «Парад был грандиозной демонстрацией силы нашего движения... выбор Ворот помог поднять его». Устраивая эти парады у Ворот, нацисты визуально согласовали свою идеологию с духом немецкого трудового и производственного мастерства, усиливая свою популистскую идеологию. Эти парады широко освещались в контролируемых нацистами средствах массовой информации, таких как «Völkischer Beobachter», что максимально увеличивало их пропагандистское воздействие. В рамках превращения Берлина в так называемую «мировую столицу Германии» ворота должны были быть расположены на востоке. -западная ось и семикилометровый участок между Бранденбургскими воротами и Адольф-Гитлер-плац (сегодня Теодор-Хойсс-плац) были расширены и сданы в эксплуатацию в 1939 году. В ходе дальнейшего расширения оси Восток-Запад боковые залы с колоннами должны были быть удалены от Бранденбургских ворот, и тогда движение транспорта проходило бы не только через ворота, но и вокруг них.     Во времена двух тоталитарных диктатур. Изображение Квадриги, статуи на вершине Бранденбургских ворот, в контролируемых нацистами СМИ было еще одним аспектом их пропагандистской стратегии. Квадрига, изображающая богиню победы, управляющую колесницей, имела огромное символическое значение. Когда в марте 1936 года нацисты провели неоднозначную ремилитаризацию Рейнской области, что прямо нарушило Версальский договор, они использовали образы Квадриги в качестве инструмента пропаганды. Фотографии «Квадриги» широко распространялись в таких газетах, как «Berliner Illustrirte Zeitung», подразумевая, что ремилитаризация была «победой» Германии. Этот маневр был направлен на то, чтобы изобразить нацистов как факелоносцев немецкой гордости и стойкости. Бахрах в своей книге « Нацистские Олимпийские игры: Берлин, 1936» утверждает, что распространение изображений Квадриги было преднамеренной тактикой, направленной на то, чтобы согласовать провокационную внешнюю политику нацистов с националистическим духом победы, воплощенным в Квадриге. Чтобы подкрепить свой аргумент, Бахрах ссылается на различные издания «Berliner Illustrirte Zeitung» 1936 года, показывающие, как изображения Квадриги занимали видное место в рамках основной политики.  Во время войны в 1942 году с Квадриги, колесницы, запряженной четверкой лошадей, был снят гипсовый слепок работы Иоганна Готфрида Шадова; В результате бомбардировок и боев за Берлин «Квадрига» несколько раз серьезно пострадала. Фактически от оригинальной работы Шадова сохранилась только голова лошади, которая сегодня выставлена ​​в Мяркишском музее. Само здание было повреждено выстрелом в колонну.  Состояние Бранденбургских ворот в конце войны также сыграло роль в нацистской пропаганде, хотя и с оборонительной точки зрения. После разрушения Ворот, особенно пропавшей Квадриги, они стали символом немецкого опустошения в пропаганде союзников. Тем не менее, последний министр пропаганды Гитлера Вернер Науманн попытался использовать это разрушение для заключительного акта нацистской пропаганды. Науманн сравнил последующую реставрацию Квадриги с перспективным возрождением национал-социализма. Это повествование задокументировано в послевоенных письмах Наумана, которые сейчас хранятся в Федеральном архиве Германии. Его переписка, особенно письмо от 3 февраля 1951 года, подчеркивает его усилия по активизации оставшихся сторонников нацизма путем проведения параллелей между восстановлением Квадриги и потенциальным возрождением нацистской идеологии.    От первой британской обложки бестселлера Роберта Харриса 1992 года, действие которого происходит в мире, в котором Германия выиграла войну, до вдохновения для входа в поместье миллионера на Сяоюнь-роуд здесь, в столице «коммунистического» Китая.  До войны Парижская площадь была самой величественной площадью Берлина, по обеим сторонам которой располагались посольства США и Франции, лучший отель (отель «Адлон»), Академия художеств, а также несколько жилых домов и офисов. В последние годы Второй мировой войны все здания вокруг площади были превращены в руины в результате авианалетов и тяжелых артиллерийских обстрелов. Единственным сооружением, оставшимся на руинах Парижской площади, были Бранденбургские ворота, восстановленные правительствами Восточного и Западного Берлина. После войны и особенно со строительством Берлинской стены площадь была опустошена и стала частью зоны смерти, разделяющей город. Когда в 1990 году город воссоединился, существовал широкий консенсус в отношении того, что Парижскую площадь следует снова превратить в прекрасное городское пространство. Посольства перенесут, гостиницу и академию искусств восстановят, а вокруг площади будут строить престижные фирмы. По правилам реконструкции высота карнизов должна была составлять двадцать два метра, а здания должны были иметь правильное завершение в небо. Каменную облицовку следовало использовать, насколько это возможно. Однако интерпретации этих ограничений существенно различаются.  Парижская площадь во время официального приема королевы Нидерландов Вильгельмины в мае 1901 года.  Парижская площадь во время официального приема королевы Нидерландов Вильгельмины в мае 1901 года; в течение двух десятилетий она предоставит убежище кайзеру Вильгельму II после его отречения. Площадь была названа в честь поражения французов от англо-пруссаков в 1815 году и теперь снова является главной площадью Берлина, после того как во времена Берлинской стены она попала в так называемую «Полосу смерти». Во время войны он сильно пострадал, особенно в последние дни войны, во время битвы за Берлин. Восточногерманский режим приказал снести оставшиеся здания до того, как была построена Берлинская стена, сохранилась только задняя часть Дворца Арним. После падения Стены в 1993 году реконструкция площади вызвала разногласия, в результате чего ее перестроили в соответствии с проектными требованиями Бруно Флирла и Ганса Штиммана, дополненными требованиями Берлинского Сената, которые требовали, чтобы высота здания не должны превышать 22 метра, в новых зданиях использоваться только вертикальные окна и максимум пятьдесят процентов площади фасада быть стеклянными, чтобы соответствовать «золотым дням» площади.  Поездка класса Баварской международной школы 2018 года и временный президент Фридрих Эберт приветствует вернувшиеся войска с войны ровно столетие назадВо время моей поездки в Баварскую международную школу в 2018 году, когда временный президент Фридрих Эберт приветствовал вернувшиеся войска с войны ровно сто лет назад, 10 ноября, он способствовал развитию так называемого мифа об ударе в спину ( Dolchstoßlegende), заявив, что «нет враг победил вас» (kein Feind Hat euch überwunden!) и «они вернулись непобежденными с поля боя» (sie sind vom Schlachtfeld unbesiegt zurückgekehrt). Последняя цитата была сокращена до im Felde unbesiegt («непобежденный на поле боя») как полуофициальный лозунг рейхсвера. Эберт имел в виду эти высказывания как дань уважения немецкому солдату, но они лишь способствовали преобладающему чувству, что Германию предали дома, широко распространенному убеждению и пропаганде в правых кругах, что немецкая армия не проиграла Великую войну на фронте. поле боя, но вместо этого был предан мирными жителями в тылу, особенно республиканцами, свергнувшими монархию во время немецкой революции 1918–1919 годов. Защитники осудили руководителей немецкого правительства, подписавших перемирие 11 ноября 1918 года, как «ноябрьских преступников» (Novemberverbrecher).   Берлин, март 1920 г., Капповский путч.  Во время путча Каппа в марте 1920 года и то же место сегодня, с видом на Унтер-дер-Линден. 13 марта 1920 года Вальтер фон Люттвиц лично активизировал путч, приказал частям фрайкора войти в Берлин и назначил новым канцлером уроженца Нью-Йорка доктора Вольфганга Каппа. Капп был членом правой ДНВП и вместе с такими единомышленниками, как Эрих Людендорф, полковник Макс Бауэр и Вальдемар Пабст, в октябре 1919 года сформировал Nationale Vereinigung (Национальный союз). Республики и создание консервативной диктатуры. В начале путча законное правительство бежало в Штутгарт. Из-за недостаточной подготовки путчистам не удалось заручиться поддержкой берлинской бюрократии, включая Рейхсбанк, и 14 марта они были встречены всеобщей забастовкой, которая обрекла все действия. Капп подал в отставку 17 марта и под угрозой тюремного заключения бежал в Швецию. Когда в 1922 году суд над Трауготтом фон Яговым, министром внутренних дел Каппа, укрепил мнение, что путчисты действовали только как патриотические немцы, Капп вернулся домой. Тяжело больной раком, он сдался Верховному суду и умер до вынесения решения по его делу. После неудавшегося путча внутренняя политика Германии была поляризована: правые стали более непреклонны в своем неодобрении республики, в то время как левые требовали возобновления Ноябрьской революции. Восстание в Руре так называемой Красной Армии, побочный продукт путча, вынудило незадачливое правительство полагаться на те же части Freikorps, которые только что пытались его сместить. Немецкие избиратели заметили нарушение цели. Когда в июне 1920 года состоялись выборы, Веймарская коалиция потеряла большинство; оно никогда не сможет вернуть его.    Место последнего этапа битвы за Берлин. «Альтбау» из здания IG-Farben за Т34/85 теперь является Starbucks; это можно увидеть справа, когда всего несколькими месяцами ранее Геббельс выступал впереди на Tag des Deutschen Volkssturm от 12 ноября 1944 года.   Адлон с марширующими фольксштурмами и моими учениками из нашей поездки в Баварскую международную школу в 2016 году.  С того же места в другом направлении в сторону Адлона, где маршируют фольксштурм и мои ученики из нашей поездки в Баварскую международную школу в 2016 году. Именно здесь, на Парижской площади,   раненые лежали на улице, закутанные в одеяла. Медсестры немецкого Красного Креста и девушки из BdM продолжали их лечить. Чуть севернее советские орудия заставили подчиниться группу обреченных ϟϟ, все еще державшихся в здании на Шпрее. Во всех направлениях дым от руин продолжал деформировать небо. Солдаты Красной Армии вытеснили Вермахт, ϟϟ, Гитлерюгенд и фольксштурм. Они выходили из домов, подвалов и туннелей метро, ​​их лица были почти черными от грязи и щетины. Советские солдаты кричали: «Ханде хох!» а их пленники бросили оружие и подняли руки как можно выше. Несколько немецких гражданских лиц подошли к советским офицерам, чтобы осудить солдат, которые продолжали скрываться. Василий Гроссман сопровождал генерала Берзарина в центр города. Он был потрясен масштабом разрушений вокруг и задавался вопросом, как много было нанесено американскими и британскими бомбардировщиками. К нему подошли еврейка и ее пожилой муж. Они спрашивали о судьбе депортированных евреев. Когда он подтвердил их худшие опасения, старик разрыдался. Чуть позже к Гроссману, по-видимому, обратилась элегантная немка в каракулевом пальто. Они приятно беседовали. — Но ведь вы ведь не еврейский комиссар? вдруг сказала она ему.  Цветная видеозапись триумфального шествия нацистов 30 января 1933 года после назначения Гитлера канцлером. В тот день от сумерек до полуночи десятки тысяч штурмовиков в ботфортах и ​​коричневых рубашках с высоко поднятыми факелами, барабанным боем и игрой оркестров маршировали по Берлину. «Огненная река», как описал ее один наблюдатель, с грохотом прошла через Бранденбургские ворота, свернув на Вильгельмштрассе, мимо Президентского дворца и рейхсканцелярии. Из окна президентского дворца престарелый президент рейха фельдмаршал Пауль фон Гинденбург с недоумением наблюдал за, казалось бы, бесконечной процессией, в то время как дальше, перед рейхсканцелярией, многочисленные штурмовики поднимали правые руки и кричали в знак приветствия. худощавая фигура в официальном платье, стоящая у окна канцелярии, — их лидер, недавно назначенный канцлером Германии Адольф Гитлер.  30 января 1933 года, в ночь назначения Гитлера на пост канцлера, многочисленные нацистские демонстранты, в основном штурмовики, хлынули по улицам Берлина к Бранденбургским воротам, размахивая факелами и распевая песни. Они прошли мимо рейхсканцелярии, где на балконе стояли Гитлер и Гинденбург. Теперь исход начался всерьез. Драматург Бертольд Брехт быстро уехал в Вену. Курт Вайль и Лотте Ленья, знаменитые «Трёхгрошовой оперой», бежали в Париж. Ряд дирижеров и композиторов бежали в Швейцарию или Америку. Уникальный, лихорадочный, бурный и безрассудно гедонистический Берлин двадцатых годов исчез.    Когда 30 января 1933 года Гитлер был назначен канцлером, войска СА прошли маршем. Эта картина Артура Кампфа, изображающая этот марш, несколько раз появляется в видеоигре Return to Castle Wolfenstein .  Баварская международная школа   С открытки 1938 года и ровно 80 лет спустя    1 августа 1936 года Гитлер открыл Летние Олимпийские игры, проходившие в Берлине (и мои ученики во время моего тура по Баварской международной школе в 2013 году).  Это дало нацистам прекрасную возможность произвести впечатление на мир достижениями Третьего рейха, и они воспользовались ею по максимуму. Вывески «Juden unerwuenscht» («Евреи не приветствуются») были тихо сняты с магазинов, отелей, пивных и мест общественных развлечений, преследование евреев и двух христианских церквей временно прекратилось, и страна набрала свои лучшие качества. поведение. Ни на одной из предыдущих игр не было такой зрелищной организации и такого щедрого развлечения. Геринг, Риббентроп и Геббельс устроили для иностранных гостей великолепные вечеринки: «Итальянская ночь», организованная министром пропаганды на площади Пфауэнинзель недалеко от Ванзее, собрала за ужином более тысячи гостей, а сцена напоминала «Тысячу и одну ночь». Посетители, особенно из Англии и Америки, были очень впечатлены увиденным: по-видимому, счастливый, здоровый, дружелюбный народ, объединившийся под властью Гитлера – картина, по их словам, была совершенно иной, чем та, которую они получили, читая газетные сводки из Берлина. И все же под поверхностью, скрытая от туристов в те великолепные олимпийские дни в конце лета в Берлине и фактически игнорируемая большинством немцев или принимаемая ими с поразительной пассивностью, казалось – по крайней мере, для иностранца – унизительная трансформация Немецкая жизнь.   Бранденбургский полк, названный так потому, что первоначально базировался в городе Бранденбург-на-Гавеле. Бранденбургцы во время войны были членами немецкого спецназа «Бранденбург». Первоначально это подразделение было сформировано и действовало как продолжение военного разведывательного органа Абвера. Члены принимали участие в захвате оперативно важных объектов путем диверсий и проникновений и, будучи иностранными гражданами Германии, убежденными нацистскими добровольцами, составными членами, жили за границей и владели иностранными языками, а также были знакомы с бытом в район боевых действий, где они были развернуты. Дивизия «Бранденбург» в основном подчинялась группам армий в отдельных командованиях и действовала по всей Восточной Европе, на юге Африки, в Афганистане, на Ближнем Востоке и на Кавказе. В дальнейшем в ходе войны части специального подразделения использовались в борьбе с партизанами в Югославии, прежде чем дивизия в последние месяцы войны была переклассифицирована и объединена в одну из танково-гренадерских дивизий. В ходе своих операций они совершили различные злодеяния, включая резню во Львове и другие массовые расстрелы. Вскоре после воссоединения Германии вновь созданное резервное формирование Бундесвера было названо Heimatschutzbrigade Brandenburg, что привело в июне 1991 года к дебатам в парламенте Бранденбурга , призывающим правительство земли дистанцироваться от этого названия и выступать за переименование, как оно есть. «политически инстинктивная и человеческая безвкусица», если использовать название дивизии Вермахта «фашистского содержания и преступного характера». В конечном итоге предложение было отклонено 38 голосами против десяти при шестнадцати воздержавшихся.  Баварская международная школа Бранденбургские ворота Баварская международная школа в Берлине  Группа The and My Баварской международной школы 2012 и 2018 годов с Aufziehen der Wache слева и Гитлерюгендом справа.  Празднование 50-летия Гитлера, июль 1940 года, когда немецкие войска возвращаются домой с победой после быстрого разгрома Франции.   Фельдмаршал сэр Бернард Монтгомери вместе с заместителем Верховного главнокомандующего Красной Армии маршалом Жуковым, командующим 21-й группой армий маршалом Соколовским и генералом Красной Армии Рокоссовским, когда они покидают Бранденбургские ворота после награждения их 12 июля. Церемония 1945 года.  Баварская международная школа  Вид на Бранденбургские ворота из Британской зоны во время моей поездки в Баварскую международную школу в 2013 году.  Две гауптвахты по бокам Бранденбургских ворот превратились в груды обломков. Солдаты четырех держав ходили вокруг, добавляя живости ландшафту руин. Вокруг здания Рейхстага вырос черный рынок. На Ранке-плац были могилы русских, а на тротуарах — брошенные танки. Последние служили киосками, рекламирующими школы танцев, новые театры, газеты и игрушки для мальчишек, напоминающие картины Генриха Цилле. Больница Франциска была единственным неповрежденным зданием, а монахини в своих одеждах выглядели вечными, как будто они появились откуда-то с кастильской Месеты. Неподалеку Тиргартен представлял собой почерневшие развалины, больше похожие на поле битвы, чем на ландшафтный сад.   МакДонох (120–121) После Рейха  Баварская международная школа   Из моей поездки в Баварскую международную школу в 2018 году.Баварская международная школа   Снято с другой стороны Врат    Т-34 — самый массовый танк войны, а также второй по объёму производства танк всех времён — перед Бранденбургскими воротами после боя. После 44 900 потерь во время войны он также признан понесшим наибольшие потери танков за всю историю. При первом столкновении с ним в 1941 году немецкий генерал Пауль Людвиг Эвальд фон Кляйст назвал его «лучшим танком в мире», а Хайнц Гудериан подтвердил «огромное превосходство» Т-34 над существующей немецкой бронетехникой того периода. Хотя позже в ходе войны его броня и вооружение были превзойдены, его часто считали самой эффективной, действенной и влиятельной конструкцией танка Второй мировой войны.  Бранденбургские ворота стали основным центром бартера и черного рынка в начале мая, когда освобожденные военнопленные и подневольные рабочие торговали своей добычей. Урсула фон Кардорф обнаружила, что самые разные женщины занимались проституцией ради еды или альтернативной валюты в виде сигарет. «Willkommen в Шанхае», — заметил один циник. Она заметила, что молодые женщины тридцати лет выглядят на несколько лет старше.     Ошеломленные гражданские лица, получающие помощь от сотрудников Красного Креста перед Бранденбургскими воротами, и моя группа из 2016 года.  Как только было решено, что все немцы виновны, следующей задачей было их наказать. Несмотря на пропагандистские пайки, распределяемые русскими в Берлине, Потсдамская конференция решила, что немцев не следует перекармливать. Просьбы Красного Креста о доставке продовольствия были отклонены, и зимой 1945 года пожертвования были возвращены с рекомендацией использовать их в других охваченных войной частях Европы, хотя ирландские и швейцарские взносы были специально собраны с Германией. в уме. Первые разрешенные пожертвования достигли американской зоны в марте 1946 года, в некоторой степени благодаря вмешательству британских интеллектуалов, таких как Бертран Рассел и Виктор Голланц. ... Несмотря на величайшее зло, совершенное против его народа, Голланц не мог санкционировать еще одно преступление: «Очевидный факт заключается в том. . . мы морим немцев голодом. И мы морим их голодом не намеренно в том смысле, что мы определенно хотим, чтобы они умерли, а умышленно в том смысле, что мы предпочитаем их смерть нашим собственным неудобствам». Снова и снова в письмах к жене он поражается тому факту, что эти страдающие младенцы могли быть его собственными детьми.   Чествовать победу Красной Армии и сегодня можно (хотя американская туристка нашла повод обидеться в презрении, проявленном к ее флагу), если не зацикливаться на ее «перегибах»…  Разве Джилас, который сам является писателем, не знает, что такое человеческое страдание и человеческое сердце? Разве он не может этого понять, если солдат, прошедший тысячи километров сквозь кровь, огонь и смерть, развлекается с женщиной или берет какую-нибудь безделушку? Сталин отвечает на жалобы на изнасилования и грабежи, совершенные Красной Армией во время Второй мировой войны. Милован Джилас, « Беседы со Сталиным» , с. 95. Сталин также предлагал: «Мы слишком много читаем нашим солдатам; дайте им проявить инициативу». По консервативным оценкам, число изнасилованных берлинских женщин составляет 20 000 человек. Оно началось в Нойкёльне в 18.00 27 апреля. В худших случаях речь шла о совсем маленьких детях или пожилых женщинах, жертвы которых впоследствии часто убивали. Ходили слухи, что серьезность грабежей была вызвана тем фактом, что русские послали отряды, состоящие из преступников, подобные тем, которые нацисты использовали во время Варшавского восстания, но позже выяснилось, что это неправда. Насильникам грозили ужасные наказания, но перспектива удовлетворить свою похоть оказалась сильнее страха наказания. Один офицер сделал солдату выговор, написав «укас Сталина» (приказ Сталина), но тот ответил, что немцы изнасиловали его сестру.  Мало что изменилось, когда дело доходит до русских, которые в настоящее время насилуют и пытают женщин и детей в гитлеровской войне на истребление, вырос своего рода юмор о виселице, который был заключен в выражении «Besser ein Iwan auf dem Bauch als ein Ami auf dem Kopf!» ' (Лучше русский на животе, чем янки на голове!), а это означало, что изнасилование было предпочтительнее, чем быть взорванным бомбой. В ужасающей иронии виселичного юмора того времени берлинские дети играли в «Frau komm mit!» игра, в которой мальчики выступают в роли солдат, а девочки — в роли жертв. Шла торговля звездами Давида, которые продавались по цене до 500 рейхсмарок, но в конце концов русским было все равно, была ли женщина еврейкой или у ограбленного дома был еврейский владелец, не пошедший на войну, чтобы защитить евреи ведь. Изнасилования продолжались все время, пока русские владели Берлином, но после 4 мая они заметно снизились. Даже когда берлинских женщин не доводили до самоубийства, изнасилования имели неизбежные последствия в виде болезней и младенцев. . Некоторых из этих нежеланных младенцев поместили в дом в Вильмерсдорфе. По оценкам 1946 года, каждый шестой внебрачный ребенок был отцом русских. Борьба с сифилисом и гонореей без антибиотиков была частью жизни женщины того времени. Десять процентов изнасилованных были инфицированы, а стоимость антибиотиков эквивалентна двум фунтам кофе. Большинство нежеланных русских детей были абортированы, хотя ходили слухи, что Сталин запретил женщинам избавляться от своих детей, потому что хотел увидеть изменение в расовом составе. Аборт был грубым бизнесом, обычно проводившимся без анестезии и стоившим около 1000 рейхсмарок. Многие женщины совершили этот поступок над собой, что привело к неизбежным последствиям. Несмотря на массовые случаи абортов, по оценкам, от 150 000 до 200 000 «русских младенцев» выжили благополучно . Ежедневная угроза изнасилования прекратилась только тогда, когда в июле прибыли западные союзники и когда советские власти осознали, что это снижает их шансы на политический успех среди гражданского населения.     Моя группа Баварской международной школы 2020 года и еще одна группа студентов посетили то же место в 1951 году. Оголенное пространство за воротами в Тиргартене образовалось из-за того, что деревья вырубали для использования в качестве дров из-за нехватки угля. Статуя Квадриги на вершине в конце концов была возвращена к воротам в июне 1958 года, заменив советский флаг, который развевался там в течение многих лет после закрытия Восточного Берлина. После капитуляции Германии и окончания войны правительства Восточного Берлина и Западного Берлина совместными усилиями восстановили его. Дыры залатали, но они были видны много лет. Ворота располагались в советской оккупационной зоне, непосредственно у границы с британской оккупационной зоной, которая впоследствии стала границей между Восточным и Западным Берлином. Транспортные средства и пешеходы могли свободно проходить через ворота до следующего дня после начала строительства Берлинской стены с колючей проволокой в ​​воскресенье, 13 августа 1961 года. Жители Западного Берлина собрались на западной стороне ворот, чтобы провести демонстрацию против Берлинской стены, в том числе жители Западного Берлина. мэр Вилли Брандт, который ранее в тот же день вернулся из тура по федеральной предвыборной кампании в Западной Германии. Стена проходила прямо мимо западной стороны ворот, которые были закрыты на протяжении всего периода существования Берлинской стены, закончившегося 22 декабря 1989 года. Сегодня ворота снова закрыты для транспортных средств, а большая часть Парижской площади превращена в мощеную пешеходную зону. .  Место до и после падения стены британской зоны из моей поездки на урок истории Баварской международной школы в 2018 году.  Гифка: Баварская международная школа у Бранденбургских ворот    Туристы позируют перед Берлинской стеной у Бранденбургских ворот в британском секторе 6 июня 1989 года и ученики моей Баварской международной школы в 2013 году.     Советские тяжелые танки ИС-2 проезжают мимо ворот и объекта во время холодной войны и сегодня, стены нет.     Американское посольство после войны и после его официального открытия, 4 июля 2008 года. Ночь перед убийством Ратенау провел здесь на ужине, устроенном послом Алансоном Хоутоном, за которым последовал разговор, «который длился до четырех часов утра с Хьюго». Стиннес, который достаточно часто с ним не соглашался, но в то же время восхищался многими вещами, за которые он выступал». Дэвидсон (179) Создание Адольфа Гитлера    Посольство США в 1939 году на этом снимке слева. «США» напечатано на крыше в попытке свести к минимуму ущерб от случайных воздушных бомбардировок, что было невозможно из-за близости к рейхсканцелярии. Бранденбургские ворота справа. Справа фото моей школьной группы в 2011 году.    Стоит перед самым известным довоенным отелем Берлина, открытым в 1907 году, когда семьи высшей знати продали свои зимние дворцы в Берлине, чтобы проживать в номерах отеля. Вильгельм II бежал из продуваемых сквозняками комнат своего замка в его роскошные и хорошо отапливаемые помещения. Министерство иностранных дел Германии также использовало отель как «неофициальный гостевой дом», поскольку в нем не было подходящих помещений для высокопоставленных гостей из-за границы. Знаменитыми гостями в первые годы были не только европейские короли и императоры, царь России, махараджа Патиалы, но также промышленники и политики, такие как Томас Эдисон, Генри Форд, Джон Д. Рокфеллер, Вальтер Ратенау, Густав Штреземан и Аристид Бриан. . Однако туда, где раньше ночевал император, после Великой войны прибыли богатые американцы, отдыхавшие в Европе и вскоре позаимствовавшие название отеля за Атлантикой. В 1919 году в Адлоне располагалась штаб-квартира американских оккупантов. Однако над отелем висел не американский флаг, а флаг Красного Креста. «Золотые двадцатые» также принесли золотые времена для Адлона. Чарли Чаплин потерял пуговицы на брюках по дороге в отель в Берлине, и здесь была обнаружена Марлен Дитрих. В период с 1925 по 1930 год отель посетили почти два миллиона человек, что сделало его настоящей достопримечательностью Берлина.    Парад недавно основанного Фольксштурма марширует по Берлину 12 ноября 1944 года на фоне отеля «Адлон» и во время моей школьной поездки в 2016 году. Сразу после захвата власти нацистами в апреле 1933 года Альфред Розенберг на короткое время открыл в крыле здания их внешнеполитический офис. Устойчивый подъем отеля постепенно сошёл на нет с приходом нацистского режима в Германском рейхе, главным образом из-за сокращения числа американских туристов. Однако были и яркие события, такие как Олимпийские игры 1936 года, когда Луи Адлон, который с тех пор взял на себя управление отелем вместе со своей женой Хеддой, надеялся, что его дом станет новым местом встреч ϟϟ генералов и ведущих политиков и что Отель может стать основным местом проведения торжеств. Вместо этого сами нацисты предпочитали отель «Кайзерхоф», расположенный в нескольких кварталах к югу, прямо напротив Министерства пропаганды и канцелярии Гитлера на Вильгельмплац. Кайзерхофа на Вильгельмштрассе, возможно, потому, что атмосфера Адлона была, вероятно, слишком консервативной, слишком космополитичной, слишком интернациональной и поэтому не вписывалась в «фанатизм германизма». Адлон продолжал нормально работать на протяжении всей войны, даже построил роскошное бомбоубежище для своих гостей и огромную кирпичную стену вокруг вестибюля, чтобы защитить конференц-залы от летящих обломков. Части отеля были преобразованы в военный полевой госпиталь в последние дни битвы за Берлин. Отель пережил войну без каких-либо серьезных повреждений, избежав бомб и обстрелов, сравнявших город с землей. Однако в ночь на 2 мая 1945 года пожар, устроенный в винном погребе отеля пьяными русскими, оставил главное здание в руинах.  Портрет Сталина рядом с Адлоном и современный вид на Унтер-ден-Линден - полностью перестроены.  После того, как Кейтель передал подписанный Дёницем документ, подтверждающий безоговорочную капитуляцию, организованную в Реймсе за день до окончания войны,  [t] Прошло четыре полных часа тостов, и многие солдаты находились буквально под столом. Когда празднества подошли к концу, раздалась массированная канонада, которую некоторые берлинцы неверно истолковали, решив, что война началась заново. Советы знали, где найти вино: для этого было собрано 65 000 бутылок кларета, а также другие. Они взяли его из замурованного подвала лучшего отеля Берлина «Адлон». Судьба отеля была решена обнаружением винного погреба. Российские грузовики приехали забирать содержимое, и очень скоро вспыхнул пожар, который должен был уничтожить одно из немногих зданий на улице, уцелевших в результате конфликта.    Сам Луи Адлон был арестован в своем доме под Потсдамом советскими войсками 25 апреля после того, как они приняли его за генерала из-за звания «генерал-директор». Согласно свидетельству о смерти, он умер на улице в Фалькензее 7 мая 1945 года от сердечной недостаточности. После войны правительство Восточной Германии вновь открыло уцелевшее тыловое крыло здания под названием Hotel Adlon. Разрушенное главное здание было снесено в 1952 году вместе со всеми другими зданиями на Парижской площади. Площадь осталась заброшенной, заросшей травой буферной зоной с Западом, а Бранденбургские ворота стояли одиноко у Берлинской стены. В 1964 году оставшуюся часть здания отремонтировали и переделали фасад. Однако в 1970-х годах то, что осталось от первоначального отеля «Адлон», было закрыто для гостей и было переоборудовано под общежитие для восточногерманских учеников. Наконец, в 1984 году здание было снесено.   «Адлон» — это отель, где в ноябре 2002 года Майкл Джексон позорно вывесил своего ребенка из окна своего номера на третьем этаже, держа его одной рукой за плечи:      Стою перед местом бывшего центрального управления генерального инспектора строительства в столице Рейха на Паризер Плац, 4 . Первоначально Дворец Арним, с 1907 по 1938 год был резиденцией Прусской академии художеств. После того, как кампания против дегенеративного искусства в июле 1937 года привела к закрытию Нового отдела Национальной галереи, Альберт Шпеер использовал это помещение в качестве рабочего места в качестве генерального инспектора строительства имперской столицы, переданной ему Гитлером 30 января. , 1937. В феврале 1937 года Шпеер описал его использование как возможность «фюреру пройти через министерские сады в помещения нового офиса, единственного здания в непосредственной близости от рейхсканцелярии, корпорация которой больше не выполняет никаких стоящих задач». цель." Шпеер разделил помещения дворца Арним на кабинеты и студии, заняв помещения в большом зале. В своем выставочном здании он установил большую модель Берлина на выходе из среднего зала, который лишь частично сохранил световой люк. Все восемь оставшихся залов были заменены мансардными окнами, перестроены в мастерские и мастерские и надстроены двумя этажами с новыми лестничными клетками. Часто Гитлер посещал это здание, чтобы осмотреть модели и планы запланированного восстановления Берлина и обсудить это со Шпеером и его коллегами. Шпеер переехал в это здание в 1942 году после того, как Гитлер назначил его преемником Фрица Тодта на посту министра вооружений и боеприпасов. С 1943 года Шпеер и его сотрудники  во главе с Рудольфом Вольтерсом использовали территорию и рабочий персонал для восстановления разбомбленных городов. Планы Шпеера относительно Германии    Эта модель из выставки «Мифы Германии: Тени и следы имперской столицы» в Берлине была построена для фильма «Неудавшаяся банда», а затем с некоторыми дополнениями использована в фильме «Шпеер и Эр». перепланировка Берлина архитектором Альбертом Шпеером и Адольфом Гитлером, который должен был быть переименован в Германию. План состоял в том, чтобы создать ось Север/Юг с триумфальной аркой и так называемым Большим залом в северном конце проспекта.    Стоим рядом с оригинальной моделью предполагаемого Большого Народного зала (Große Halle, Halle des Volkes), спроектированного Альбертом Шпеером, который стремительно взлетел к власти и стал любимым архитектором Гитлера. В 1925 году Шпеер начал изучать архитектуру в Берлине. В 1931 году, услышав выступление Гитлера, он вступил в нацистскую партию. Когда нацисты пришли к власти, Шпееру поручили перепроектировать министерскую резиденцию Йозефа Геббельса, руководителя гитлеровской пропаганды. Работа, проделанная Шпеером на этой работе, привлекла к нему внимание Гитлера, который поручил Шпееру построить новое здание канцелярии. Вместе Гитлер и Шпеер затем начали работу над монументальным планом реконструкции Берлина и превращения его в столицу (теперь она будет называться Германией) новой нацистской империи с огромными общественными зданиями, которые затмили бы все существующие постройки. Предполагалось, что Большой зал будет в несколько раз больше собора Святого Петра в Риме, который на тот момент был самым большим зданием в Европе. Шпеер успел выполнить часть своего плана еще до войны. Часть Берлина была снесена, и чтобы разместить в этом районе арийских берлинцев, Шпеер насильно выселил евреев из почти шести тысяч квартир. Будучи министром вооружений во время войны, Шпеер до смерти заставлял рабов работать, чтобы немецкая военная машина работала. Когда Германия потерпела поражение, Шпеер не думал, что победившие союзники привлекут его к ответственности за военные преступления, потому что, в конце концов, он был всего лишь архитектором Гитлера. Союзники не согласились, предав Шпеера суду в 1945 году и приговорив его к двадцати годам тюремного заключения, а его подчиненного повесили. Что касается знаний Шпеера о Холокосте, несмотря на его отрицания, см. примеры исследовательских проектов моих студентов   для курса истории IBDP.    В этом коротком трейлере работа Шпеера воссоздана в подробной виртуальной 3D-модели: от его первого заказа для нацистской партии в 1932 году до «Большого зала», который Гитлер хотел, чтобы он построил до 1950 года. Это позволяет нарисовать прямое сравнение исторической архитектуры старого Берлина и зданий, построенных и спроектированных нацистами. Некоторые из этих зданий, первоначально построенных при Альберте Шпеере, до сих пор доминируют в городском пейзаже современного Берлина, хотя их происхождение сегодня практически неизвестно. Для этого фильма в цифровом формате были воссозданы исторические здания Восс-стрит, основанные на периоде между 1932 и 1940 годами. Помимо архитектурных достопримечательностей улицы, таких как Министерство юстиции, баварская миссия и Дворец Мосс, в фильме также рассказывается о здании, где Альберт Шпеер выполнил свой первый контракт для нацистской партии в 1932 году. Демонстрируется влияние Канцелярии Нового Рейха на характер улицы, а также расширение улицы Восс, которое должно было произойти к 1950 году. Это расширение так и не было осуществлено и составляло часть планов новой столицы Рейха - " Германия».   По мнению Гитлера, теперь Берлин мог наконец стать «истинной» столицей Германии: он должен был быть полностью перестроен и переименован в Германию. Историки уделяли значительное внимание планам Гитлера по восстановлению Берлина, но редко признавали их влияние как на облик туристического Берлина, так и на значение посещения столицы в период с 1933 по 1945 год. Однако невозможно переоценить степень для которого новые здания Берлина – среди них Рейхсканцелярия, Имперское спортивное поле, Имперское министерство транспорта и Имперское министерство авиации – стали ключевыми достопримечательностями для посетителей города.   Практически все, что осталось от следа Шпеера в Берлине: двойной ряд фонарных столбов вдоль улицы Штрассе де 17 Юни, спроектированный им. Около половины из 703 оригинальных ламп пережили Вторую мировую войну. Оригинальная конструкция Шпеера, одобренная самим Гитлером.   «Прометей» Рейнхольда Бегаса в Фессельне.   В задней части здания, ведущего между Парижской площадью и Беренштрассе, находится «Прометей» Райнхольда Бегаса в Фессельне . Это была одна из последних работ Бегаса перед его смертью, когда она хранилась в подвале его вдовы ее берлинского таунхауса до 1941 года, когда энтузиазм нацистского генерального инспектора Альберта Шпеера приобрел скульптуру в 1942 году для Центрального управления Генерального инспектора по строительству. в столице рейха и два года спустя огородил ее стеной для защиты от бомбардировок на западной стороне Ихнетурма . Наконец, он был раскопан в 1995 году, как показано здесь, к 300-летию Академии. Однако при попытке выбить его из пределов его пенис был оторван; похоже, сегодня он был восстановлен. Это было лишь самое вопиющее унижение, которому оно подверглось; Нацисты, прежде чем заключить ее в тюрьму, пытались очистить статую серной кислотой — возможно, худшее, что можно сделать с каррарским мрамором . После реставрации стоимостью 56 миллионов евро Берлинская Академия искусств вновь открылась в своем историческом месте на Парижской площади, 4, между отелем Адлон и Бранденбургскими воротами. Основанная в 1696 году, Академия художеств предлагает оглянуться назад на бурную историю, которая включает в себя господство нацистов, разрушения во время войны и захват власти восточногерманским пограничным патрулем после разделения Берлина. Новое здание из стекла и стали, спроектированное архитекторами Behnisch & Partner и Вернером Дюртом, должно отражать размеры своей первоначальной конструкции. Остатки бывшей Академии также были включены в дизайн, отражая историю и разрушение здания.   Рейхстаг       У трех оригинальных фотографий Германии 20-го века на фоне Рейхстага есть еще одна общая черта: все они подверглись манипуляциям. На первой фотографии Филипп Шейдеман (СДПГ) провозглашает конец монархии и рождение республики 9 ноября 1918 года у окна Рейхстага. На самом деле никто не смог бы услышать ничего из того, что он сказал. Позже в тот же день Карл Либкнехт из коммунистического Спартакусбунда вызвал из дворца социалистическую Советскую республику. Центральная фотография пожара Рейхстага была изменена так, чтобы создать впечатление, что пожар был более масштабным и разрушительным, чем он был на самом деле, и ограничился в основном залом центрального совета. На третьем изображено знаковое поднятие советского флага, который был изменен, чтобы убрать лишние часы, которые носил солдат, поскольку это, по-видимому, подтверждало систематическую кражу часов у берлинцев. Исходное фото (вверху) было изменено (внизу) путем редактирования часов на правом запястье солдата.  Баварская международная школа при Рейхстаге Мой урок 2016 года перед Рейхстагом, парламентом Германии в Берлине. Название вместе с его монументальными размерами заставляет большинство людей ассоциировать неоклассическое здание парламента Германии с нацистами, но у Гитлера и его партии здесь мало истории. После проведения парламентских сессий с 1894 года, через месяц после того, как Гитлер был назначен канцлером в январе 1933 года, он был подожжен голландским коммунистом Маринусом ван дер Люббе. В те годы, когда он примыкал к Стене в качестве конференц-центра, жители Западного Берлина играли на его лужайке в футбол, а позднее художник Христо обернул его тканью. Оно больше не служило парламентом до тех пор, пока воссоединенное правительство Германии не вернулось в Берлин в 1999 году. Отремонтированное сэром Норманом Фостером, это здание, возможно, является самым общественным федеральным зданием в мире благодаря туристической достопримечательности со стеклянным куполом. На крыше по краю над залом парламента висят фотографии, документирующие историю здания. Два пандуса спиралью поднимаются по склону купола — инженерное достижение, еще более захватывающее, чем панорамный вид сверху.    27 февраля 1933 года Рейхстаг был подожжен, когда Гитлер присутствовал на обеде в резиденции Геббельса, откуда был построен «подземный переход», ведущий к Рейхстагу. Их трапеза была прервана важным телефонным звонком от доктора Ханфштенгеля, сообщившего, что Рейхстаг горит. После этого сообщения Гитлер и Геббельс немедленно направились на место преступления, отдав приказ «в ту же ночь повесить всех лидеров Коммунистической партии Германии». Пауль фон Гинденбург наложил вето на это решение, но согласился с тем, что Гитлер должен взять на себя «диктаторские полномочия». Кандидаты от КПГ на выборах были арестованы, а Герман Геринг объявил, что нацистская партия планирует «уничтожить» немецких коммунистов. Президент Гинденбург и вице-канцлер фон Папен также сразу же бросились к поджогу Рейхстага. «Ночной сторож Рудольф Шольц приступил к своему обычному обходу» после того, как в рейхстаге состоялось последнее заседание. «В 20:30 он прошел через сессионный зал», успокаивая себя, «что все в порядке». Кроме того, почтальон рейхстага Вилли Отт, который в это время тоже находился в здании, «не заметил ничего подозрительного».    Он был последним, кто покинул Рейхстаг около 20:55. Вскоре после 21:00 студент-теолог Ганс Флётер, возвращаясь домой из Государственной библиотеки, проходил мимо юго-западной стороны Рейхстага. Звук бьющегося стекла, донесшийся со стороны здания Рейхстага, напугал его. Он немедленно предупредил главного штабного сержанта Карла Буверта, заявив, что видел фигуру, держащую горящий предмет. В 21:10 другой студент, который также утверждал, что видел кого-то, возможно, даже больше, чем один человек, уведомил пост охраны Бранденбургских ворот о пожаре. В 21.14 приехала первая пожарная машина. Сразу после того, как лейтенант Лайтет заглянул в зал Рейхстага, он убедился, что только один человек не мог устроить столько отдельных пожаров. Правые политические лидеры были уверены, что поджигатель был коммунистом. Первоначально это обвинение подтвердилось, когда «полиция арестовала молодого голландского коммуниста ван дер Люббе, который был найден в заброшенном здании при обстоятельствах, которые не оставляли никаких сомнений в его ответственности». Было 21:27. На допросе ван дер Люббе молодой человек признался: «Необходимо было что-то сделать в знак протеста против этой системы. Я считал поджог подходящим методом». Хотя в поджоге обвинили Люббе, некоторые считают, что нацисты воспользовались пожаром в своих целях, введя чрезвычайное постановление о приостановлении гражданских прав. Несмотря на этот указ, нацистам не удалось получить большинства на мартовских выборах. Был принят Закон о разрешении от 5 марта 1933 года, который фактически распустил Рейхстаг и запретил все коммунистические партии. Поджог Рейхстага привел к так называемому Указу о поджоге Рейхстага, Закону о разрешении и, в конечном итоге, приходу Гитлера к власти, что привело к вопросу о том, кто несет ответственность за это преступление. 23 марта 1933 года Рейхстаг Германии принял законопроект, запрещающий Коммунистической партии Германии и Социал-демократической партии участвовать в будущих избирательных кампаниях. За этим последовало то, что нацистские чиновники были поставлены во главе всех местных органов власти в провинциях (7 апреля), профсоюзы были упразднены, их средства конфискованы, а их лидеры заключены в тюрьму (2 мая), а также был принят закон, согласно которому нацистская партия стала единственная легальная политическая партия в Германии (14 июля). Есть три основных аргумента, которые обсуждаются до сих пор; к ним относятся причастность нацистов, единственная вина Маринуса ван дер Люббе и то, было ли преступление коммунистическим заговором.   Причастность нацистов к поджогу Рейхстага подтверждается тем фактом, что в ночь поджога нацисты по приказу лидера СА Карла Эрнста построили подземный переход к Рейхстагу, по которому штурмовики разбрасывали «бензин и самовоспламеняющиеся химикаты». Хотя слесарь Вингурт заявил, что в туннеле, ведущем к Рейхстагу, было много запертых дверей, которые после пожара оказались закрытыми, нужно знать, что нацисты просили его доказать их невиновность на Нюрнбергском процессе. Даже чиновник прусского министерства на Нюрнбергском процессе показал, что первоначальная идея сжечь Рейхстаг была у Геббельса. Вдобавок генерал Франц Гальдер стал свидетелем того, как Геринг кричал: «Единственный, кто действительно знает о Рейхстаге, - это я, потому что я поджег его!» Однако Геринг отрицал свое участие в пожаре на Нюрнбергском процессе. Кажется наиболее разумным обвинять нацистов в поджоге Рейхстага, поскольку, по словам Сефтана Дельмера, «пожар был спровоцирован нацистами, которые использовали этот инцидент как предлог, чтобы объявить политическую оппозицию вне закона и установить диктатуру».   туннель, соединявший Рейхстаг с кабинетом Геринга  Стоим внутри сохранившейся части туннеля, соединявшего Рейхстаг с офисом Геринга через дорогу, и 18 октября 1933 года, когда делегация осматривала туннель Рейхстага, чтобы выяснить условия его горения. По словам Ширера, который во времена Третьего рейха работал репортером в Германии и имел доступ к информации из первых рук (поскольку в значительной степени дискредитирован),   От президентского дворца Рейхстага Геринга к зданию Рейхстага вел подземный переход, построенный для системы центрального отопления. Через этот туннель Карл Эрнст, бывший посыльный отеля, ставший лидером берлинских СА, в ночь на 27 февраля повел небольшой отряд штурмовиков к Рейхстагу, где они разбросали бензин и самовоспламеняющиеся химикаты, а затем пробрались быстро вернуться во дворец тем же путем, которым пришли. В то же время полоумный голландский коммунист, страдающий страстью к поджогам, Маринус ван дер Люббе, пробрался в огромное, затемненное и незнакомое для него здание и устроил несколько небольших пожаров. (171) Взлет и падение Третьего Рейха  На суде в Лейпциге было достаточно доказательств того, что ван дер Люббе «не обладал средствами, чтобы так быстро поджечь такое огромное здание». Показания экспертов на суде показывают, что поджог должно было быть организовано более чем одним человеком, поскольку столь масштабный пожар потребовал бы большого количества химикатов и бензина. Поэтому было очевидно, «что один человек не смог бы внести их в здание в одиночку». Однако ван дер Люббе, уже имевший судимость, ранее несколько раз пытался поджечь различные здания в знак протеста против правительства Германии. Эти неудачи могли побудить 24-летнего коммуниста нацелиться на другие объекты, такие как в данном случае Рейхстаг. Кроме того, ван дер Люббе был пойман с «легковоспламеняющимися материалами», «потевшим» и «тяжело дышащим» во время допроса, как будто он только что пришел с места преступления. Поведение Люббе во время допроса и его вещи, которые он носил с собой, ясно показывают, что ему нужно было что-то делать с огнем. Иначе зачем бы ему в тот день носить с собой легковоспламеняющиеся материалы? Более того, Келлерхоф поддерживает теорию о том, что ван дер Люббе несет полную ответственность за пожар, как собственную инициативу протеста против немецкой системы. Он утверждает, что нескольких легковоспламеняющихся материалов было бы достаточно, чтобы потушить пожар в Рейхстаге, поскольку разбитие стекла купола Рейхстага способствовало контакту огня с кислородом, еще больше распространяя огонь. Это также подтверждается заявлением доктора Вальтера Цирпниса на Нюрнбергском процессе о том, что ван дер Люббе действовал сам, хотя Эрнст Тоглер, Димитрофф, Попов и Танев сдались полиции. Они сделали это только как повод для объявления полицией о повешении Маринуса ван дер Люббе.  Стою в Рейхстаге, через дорогу виден бывший офис Геринга; во время холодной войны вид был бы закрыт Берлинской стеной. В своей книге, опубликованной в 1963 году, Тобиас назвал использование знаменитого туннеля от этого здания до Рейхстага всего лишь «гениальной коммунистической спекуляцией». Однако Тобиаса обвиняют в том, что он отверг «судебно-медицинские доказательства, такие как показания экспертов по пожарной безопасности, которые утверждали, что для поджога требовалось участие нескольких поджигателей», в то время как Ричард Эванс пишет, что «среди документальных доказательств, призванных доказать, были обнаружены многочисленные подделки и фальсификации». Участие нацистов». Действительно, Бенджамин Картер утверждает, что Тобиас был «высокопоставленным чиновником внутренней разведки Германии», который извлек выгоду из своих личных связей с офицерами гестапо. Тем не менее, в так называемой « Коричневой книге» , опубликованной коммунистическим активистом Вилли Мюнценбергом, было представлено достаточно доказательств. утверждая, что офицеры СА проникли в Рейхстаг через туннель, ведущий к подвалу Геринга, и устроили пожар. В ночь пожара Геринг и Гитлер вместе ужинали в квартире Геринга. В своей книге Картер утверждает: «[t] он на следующий день. , был принят новый проект, который теперь называется Указом о защите немецкого народа. Этот проект допускал запрет (..) политических собраний и политических объединений, если они представляли угрозу общественной безопасности. Но и здесь Гитлер снова продемонстрировал свое чувство безопасности. время и политические расчеты». По мнению Хетта, пожар произошел так близко к федеральным выборам, что это не могло быть простым совпадением, это явно было сделано нацистами, которые хотели получить политическую выгоду от этого события, указывая пальцем на обоих; коммунисты и социал-демократы. «Теперь Красную чуму основательно искореняют». (Геббельс) после ареста коммунистов СА. Однако, как объясняет Тобиас в своей книге, нацисты не могли быть причастны к пожару, поскольку, позволив Ван дер Люббе предстать перед судом, нацисты уже доказали свою невиновность; если бы голландский коммунист действительно был связан с ними, нацисты избавились бы от него прежде, чем полиция получила бы возможность допросить подозреваемого.   Нацисты входят в Рейхстаг и зал совета 30 августа 1932 года и во время моей поездки в Баварскую международную школу в 2013 году .  Гитлер использовал пожар Рейхстага, чтобы задать тон своей политической траектории. Его речь 23 марта 1933 года, направленная на одобрение Закона о полномочиях, подчеркивает это. Он заявил: «Поджог Рейхстага был делом рук врагов немецкого народа. Это был террористический акт, направленный против усилий нашего нового правительства по восстановлению порядка». В его словах возникла версия о том, что нацистская партия является защитником Германии от угроз коммунизма и внутреннего хаоса, когда он использовал поджог Рейхстага как политический инструмент. Нюрнбергский митинг 1935 года, официально известный как «Митинг свободы», был посвящен Закону о разрешении. Геббельс, произнося вступительную речь, подчеркнул значение пожара Рейхстага, заявив: «Два года назад Германия все еще находилась под сокрушительным игом Версальского договора... Пожар Рейхстага был сигналом восстать и бороться с этим угнетением». Метафорически огонь был представлен как толчок, побудивший их борьбу против репрессивного Версальского договора. Амбициозный архитектурный проект Шпеера также продемонстрировал символическую роль Рейхстага. Его мемуары раскрывают видение Гитлером нового Рейхстага: «Он должен был быть увенчан огромным куполом, внутри которого должен был находиться зал собраний партийных лидеров, символ их господства над Рейхстагом, который Гитлер считал синонимом слабая и презираемая Веймарская демократия».    Мемориал Дитера Аппетта прямо перед Рейхстагом в память о 96 социал-демократических и коммунистических делегатах рейхстага, убитых при Третьем рейхе.   Мемориальная комната в Рейхстаге, посвященная тем членам Рейхстага, которые погибли или стали жертвами нацистского режима. Баварская международная школа при Рейхстаге Баварская международная школа при Рейхстаге  Из наших классных поездок в 2011 и 2013 годах. Справа показано место 15 мая 1919 года, во время протеста против Версальского договора.  Баварская международная школа при Рейхстаге     Советский солдат-рядовой Михаил Макаров смотрит на разрушенный Рейхстаг и мою когорту 2017 года.    В общей сложности 89 орудий тяжелой артиллерии и гранатометов «Катюши» были подготовлены к оглушительному обстрелу Рейхстага, прежде чем пехота штурмовала его, превратив здание в руины. Я сижу на ступеньках справа и сравниваю его с разрушенным состоянием сразу после войны. На гифке слева показано, как территорию вокруг Рейхстага расчищают от завалов, и это место сегодня вскоре после того, как мой класс 2023 года высадился из поезда и отправился в наше общежитие. Сразу после окончания войны здание Рейхстага, которое в последний раз подвергалось ожесточенным спорам, представляло собой частичные руины среди руин. Окружающие просторы использовались голодающим населением для выращивания картофеля и овощей. Город поощрял участие в расчистке завалов и помощи в восстановлении, предоставив вторую по величине категорию продовольственных карточек так называемым «Женщинам из щебня», или Trümmerfrauen. Миф об улыбающихся женщинах, весело тащащих камни и кирпичи, теперь укоренился в коллективном сознании немцев; ее статуя теперь воздвигнута по всей стране в ее честь. Однако первоначально эта кампания сработала только в восточном секторе, где идеал Трюммерфрау стал образцом для подражания для женщин, ищущих традиционную мужскую работу, а не в той области здесь, в британском секторе, где сохранялся традиционный взгляд на роль женщины. Фактически,  Леони Требер называет историю Трюммерфрау мифом, учитывая, что в расчистке завалов участвовало не только не особенно большое количество женщин, но и те, кто помогал, делали это невольно. О них докторская диссертация Требера в Университете Дуйсбург-Эссен. До этого предмет академически не изучался. Недавно она опубликовала книгу, основанную на ее исследованиях, под названием «Миф о Trümmerfrauen». По словам Требера, роль женщин в расчистке всех этих завалов была незначительной; хотя в Берлине зарегистрировано 60 000 женщин, работавших на расчистке завалов, это составляло лишь 5% женского населения города. Баварская международная школа при Рейхстаге   На следующий день после прорыва стены и сегодня с моей группой выпускников Баварской международной школы2019 года.  На фотографии справа видно, как берлинцы выращивают урожай, чтобы пополнить свой рацион на южном фасаде руин после того, как развалины были расчищены. Эта же территория сегодня представляет собой парковую зону, как показано на моей фотографии ниже:    Больше советских солдат погибло, пытаясь добраться туда, где стоит моя группа из Баварской международной школы 2023 года, чтобы сфотографировать советский штандарт на крыше для Сталина, чем британцы, канадцы и американцы, которые погибли, штурмуя пляжи в Нормандии. Рейхстаг считался символом и сердцем «фашистского зверя». Возможно, это была самая символичная цель в Берлине. 30 апреля Сталин оказал огромное давление, чтобы он сдал здание к Международному дню трудящихся, 1 мая.   В 13.00 по Рейхстагу был обрушен оглушительный залп из 152-мм и 203-мм гаубиц, танковых орудий, САУ и «Катюш» — всего 89 орудий. К ним присоединилось несколько пехотинцев с трофейными фаустами. Дым и обломки почти полностью заслонили яркий солнечный день. Батальон капитана Неустроева двинулся первым. Присев рядом с капитаном, сержант Ищанов запросил и получил разрешение первым ворваться в здание со своим отделением. Выскользнув из окна первого этажа здания Министерства внутренних дел, люди Ищанова поползли по открытой, разбитой земле к Рейхстагу и быстро заперли входы в несколько дверных проемов и дыр во внешней стене.Баварская международная школаКапитан Неустроев взял остальную часть передовой роты с Красным Знаменем и помчался через пространство, поднявшись по центральной лестнице, через двери и бреши в стене. Рота легко очистила первый этаж, но быстро обнаружила, что верхние этажи массивного здания и обширный подземный лабиринт заняты значительным гарнизоном немецких солдат. Этаж за этажом они начали попытки сократить немецкие силы. Главной задачей каждого было пробиться на вершину и поднять знамя; Солдатам, добившимся успеха в этом символическом акте, было обещано, что они будут удостоены звания Героев Советского Союза. Пробиваясь гранатами по лестнице на второй этаж, сержантам Егорову и Кантарии удалось вывесить знамя своего батальона из окна второго этажа, но их попытки захватить третий этаж неоднократно отбивались. Было 14:25.  Бахм (155–156), Берлин, 1945 год: последний расплата    Самая дорогая фотография из когда-либо сделанных, на которой Михаил Егоров и Мелитон Кантария из 756-го стрелкового полка поднимают самодельный советский флаг над Рейхстагом. Сначала два самолета сбросили на крышу несколько больших красных знамен, которые, похоже, зацепились за разбомбленный купол. Кроме того, в штаб поступил ряд донесений о том, что две стороны — М.М. Бондарь из 380-го стрелкового полка и капитан В.Н. Маков из 756-го — могли поднять флаг в течение дня 30 апреля. Эти донесения были получены маршалом Жуковым. который выступил с заявлением о том, что его войска захватили Рейхстаг и водрузили флаг. Однако, когда прибыли корреспонденты, они не обнаружили в здании советских солдат, а были прижаты снаружи немецким огнем. После ожесточенных боев как снаружи, так и внутри здания, 30 апреля в 22.40 был поднят флаг, когда 23-летний Рахимжан Кошкарбаев поднялся на здание и вставил флаг в корону установленной женской статуи «Германия», символизирующей Германию. . Поскольку это произошло ночью, было слишком темно, чтобы фотографировать. На следующий день флаг сняли немцы. 2 мая Красная Армия наконец получила контроль над всем зданием. Когда Халдей взобрался на теперь умиротворенный Рейхстаг, чтобы сфотографироваться. Он нес с собой большой флаг, сшитый именно для этой цели его дядей из трех скатертей.Официальная версия позже будет заключаться в том, что два тщательно отобранных солдата, Мелитон Кантария (грузин) и Михаил Егоров (русский), подняли советский флаг над Рейхстагом, и фотография часто использовалась для изображения этого события.  Некоторые авторы утверждают, что по политическим причинам сюжет фотографии был изменен, и фактически человеком, который поднял флаг, был украинец Алеша Ковалев, которому НКВД приказал молчать об этом. Однако, по словам самого Халдея, когда он прибыл в Рейхстаг, он просто попросил случайно проходивших мимо солдат помочь с постановкой фотосессии; на крыше их было всего четверо, включая Халдея: флаг крепил 18-летний рядовой Алексей Ковалев из Киева, двое других - Абдулхаким Исмаилов из Дагестана и Леонид Горычев (также упоминается как Алексей Горячев ) из Минска.   Пока разрозненная схватка царила хаос, двое мужчин из знаменной группы попытались проскользнуть мимо и помчаться на крышу со своим красным флагом. Им удалось добраться до второго этажа, прежде чем их прижал пулеметный огонь. В полку заявили, что вторая попытка в 22.50 увенчалась успехом, и красный флаг развевался над куполом Рейхстага. К этой версии следует относиться с особой осторожностью, поскольку советская пропаганда была зациклена на идее захвата Рейхстага к 1 мая. Каким бы ни было точное время, «поднятие Красного Знамени Победы» было на том этапе поверхностным жестом, поскольку даже официальные отчеты признают жестокость боев, продолжавшихся всю ночь. Когда советские войска пробивались наверх, немцы из подвалов атаковали их сзади. В какой-то момент лейтенант Клочков увидел группу своих солдат, присевших кругом, словно что-то рассматривая на полу. Они все вдруг прыгнули обратно вместе, и он увидел, что это дыра. Группа только что синхронно сбросила гранаты на головы ничего не подозревающих немцев этажом ниже.   Баварская международная школа на крыше Рейхстага  Моя когорта 2017 года тайно держит баннер Баварской международной школы над Рейхстагом. Когда бои закончились, маршал Жуков обнаружил на своем столе более двадцати рапортов и представлений к званию Героя Советского Союза. В документах указаны разные и противоречивые сведения о времени и месте водружения Знамени Победы». Жуков заявил, что звание СГУ никто не получит, пока не будет устранена путаница. Пока что мужчинам будет вручена меньшая награда — орден Красного Знамени. Полковнику Федору Зинченко, командиру 756-го стрелкового полка, штурмовавшего Рейхстаг, 31 мая 1945 года было присвоено звание СПЧ, как и подполковнику 164-го полка Науму Пейсаховскому. Однако остальные участники поднятия знамени получили звание ГСУ лишь год спустя, в первую годовщину окончания Великой Отечественной войны. 8 мая 1946 года капитан Степан Неустроев, сержант. Михаил Егоров и младший сержант. Мелитон Кантария стал Героем Советского Союза, следом за ним — сержант. Майор Илья Сьянов неделю спустя. Лейтенанта Алексея Береста, который, несомненно, заслужил награду, проигнорировали. В 2002 году ростовские ветераны направили прошение президенту Путину о присвоении Бересту звания Героя России. Берест погиб задолго до этого, его убили в 1970 году, когда он спасал девушку из-под колес поезда.    Баварская международная школа    Жуков, Маршал Советского Союза и командующий 1-м Белорусским фронтом во время битвы за Берлин, посещает Рейхстаг на следующий день после его падения 3 мая 1945 года с генералом Красной Армии Николаем Берзариным,  командующим 5-й ударной армией во время боя. первое подразделение, вошедшее в Берлин, и мояБаварской международной школыв 2018 году, и моя когорта пять лет спустя слева в 2023 году. Царская военная традиция наделяла командование успешно осажденным городом первому генералу, вошедшему в него, и таким образом Берзарин был сделан командующий берлинскими оккупационными войсками. Несколько недель спустя он погиб в загадочной автокатастрофе, которая имела все признаки НКВД. Их проводником слева с кобурой на ремне выступает Артур Пик, сын Вильгельма Пика, который позже станет первым президентом Восточной Германии. МладшийПик служил переводчиком в 5-й ударной армии Берзарина. Также с Жуковым находится заместитель Жукова и политрук генерал-лейтенант Константин Телегин.  Здание уже полностью покрыто граффити на кириллице, а некоторые слова на столбе за Жуковым гласят: «Миша», «Антохин» и «кузены».  Жуков добавил свое имя к граффити перед поездкой по руинам канцелярии и бункера фюрера, не зная, что его собственная 3-я ударная армия нашла тела Адольфа и Евы Гитлер.       Стою в одной из комнат, где хранятся сохранившиеся граффити.     Скрытые в течение пятидесяти лет граффити были заново открыты архитектором сэром Норманом Фостером и его командой, когда они начали работу над зданием в 1995 году, и сохранились как часть концепции Рейхстага как «живого музея» немецкой истории. Когда в Рейхстаге студент предупредил меня об этих рунах ϟϟ, нацарапанных на стене. Они другого цвета, и, поскольку это незаконный символ, а другие граффити были удалены властями, я предположил, что они появились недавно. Однако, когда я в 2022 году указал на это своему гиду, он заметил, что они, вероятно, были сделаны офицером, учитывая использование цвета. В своем предисловии к«Берлину»Бивор писал:   Враги нацистов впервые смогли представить себе момент мести чуть более двух лет назад. 1 февраля 1943 года разгневанный советский полковник запер группу истощенных немецких пленных среди развалин Сталинграда. «Вот как будет выглядеть Берлин!» — крикнул он, указывая на разрушенные здания вокруг. Когда я прочитал эти слова около шести лет назад, я сразу почувствовал, какой должна быть моя следующая книга. Среди граффити, сохранившихся на стенах Рейхстага в Берлине, все еще можно увидеть два города, связанные русскими, ликующими в своей мести, вынуждающими захватчиков из самой дальней точки на востоке продвигаться обратно в сердце Рейха.     По данным Telegraph , в первую неделю марта 2011 года 30-летний канадский турист был арестован в субботу за то, что позировал для фотографии во время печально известного нацистского приветствия возле Рейхстага . Берлинская полиция прибыла на место происшествия через несколько секунд, надела на него наручники и забрала карту памяти его камеры. Поза является уголовным преступлением, наказуемым лишением свободы на срок до шести месяцев, однако мужчина был освобожден после нескольких часов содержания под стражей.    Посольство Швейцарии возле Рейхстага использовалось как штаб Советской Красной Армии во время битвы за Берлин. Фактически это единственное здание, сохранившееся нетронутым после войны. Он был построен архитектором Фридрихом Хитцигом в 1871 году как частный городской дворец. Швейцарская Конфедерация приобрела это здание в 1919 году, когда после ремонта оно с 1920 года служило канцелярией швейцарской миссии. Оно пережило как работы Гитлера по сносу его «мировой столицы Германии», так и Вторую мировую войну, и в конечном итоге стало единственным зданием. в Шпреебогене без серьезных повреждений. На заключительном этапе борьбы за Берлин в конце апреля 1945 года посольство было временно оккупировано советскими войсками и служило плацдармом для захвата Рейхстага. Во время бомбардировок посольство размещалось в замке Раушендорф недалеко от Зонненберга. Когда в октябре 1992 года, после принятия окончательного решения в пользу Берлина как федеральной столицы, в здании разместился филиал посольства Швейцарии в Бонне. Здание посольства было отремонтировано и получило спорную пристройку с восточной стороны архитекторами Diener & Diener, как показано на GIF-изображении «тогда и сейчас».    Мимо посольства в сторону центрального железнодорожного вокзала через реку находится мост Мольтке, который стал свидетелем тяжелых боев во время битвы за Берлин в апреле 1945 года в конце войны. На берегу рядом с мостом в качестве напоминания оставлен поврежденный грифон, показанный на врезке и обведенный кружком, в том виде, в котором он появился во время боевых действий. Несмотря на повреждения, сам мост был одним из немногих, уцелевших во время войны, и внешне похож на первоначальную конструкцию, хотя его отремонтировали и укрепили, чтобы выдержать вес современного транспорта.   Мост перед битвой, когда немецкие защитники, около пяти тысяч членов ϟϟ и фольксштурма, забаррикадировали мост с обоих концов и заложили проволоку для сноса, и мои выпускники Баварской международной школы на том же месте в 2020 году. Бивор описывает действия в Берлине : Падение 1945 года (340, 347–349), когда 28 апреля части советской 3-й ударной армии под командованием генерал-майора С. Н. Переверткина с боями пробивались вниз по Альт-Моабиту к мосту :    Еще в 600 метрах дальше стоял Рейхстаг, который время от времени становился видимым, когда рассеивался дым. Для 15-й и 171-й стрелковых дивизий это казалось теперь таким близким, но иллюзий относительно предстоящих опасностей у них не было. Они знали, что многие из них умрут, прежде чем смогут поднять свои красные знамена над зданием, выбранным Сталиным в качестве символа Берлина. Их командиры, в угоду товарищу Сталину, хотели, чтобы здание было захвачено вовремя, чтобы о нем было объявлено на первомайских торжествах в Москве. Наступление к мосту Мольтке началось во второй половине дня 28 апреля. Передовые батальоны двух дивизий ушли с одной и той же стартовой линии, что еще больше подчеркнуло гонку. Мост впереди был забаррикадирован с обеих сторон. Он был заминирован, огорожен колючей проволокой и прикрыт пулеметным и артиллерийским огнем с обоих флангов. Незадолго до 18:00 раздался оглушительный взрыв, когда немцы взорвали мост Мольтке. Когда дым и пыль улеглись, стало ясно, что снос не совсем удался. Мост просел, но пехота, безусловно, была проходима.     С того же места виден мост месяц спустя с полностью разрушенным грифоном. К полуночи советские 150-я и 171-я стрелковые дивизии обеспечили безопасность плацдарма от любой контратаки немцев. Отсюда они двинулись на Рейхстаг, который захватили Первомая.